– Да ладно, – отмахнулась одна маленькая конфетка, которая осталась в коробке по очень простой причине – все были слишком хорошо воспитаны, чтобы взять последнюю конфету из коробки, – Не задирай нос! Фи… какая-то упаковка.
– Я не претендую на главную роль, – заметила упаковка с пупырышками, – Это было бы даже странно… Я только хочу еще раз согласиться с теорией относительности. Маленькие второстепенные вещички часто вынуждены смотреть на мир совсем другими глазами. В другой системе координат. Под другим углом. Ну и так далее. Все относительно…
– ОК, – махнула рукой пауза, – Слишком много разговоров! Делаем паузу! И, если она покажется кому-нибудь неловкой, что ж, напомним о теории относительности, в таком случае!
Маленькая конфетка, которая по чистой случайности осталась в коробке, только вздохнула. Маленьким конфеткам, если они не отличались каким-то особым вкусом, очень редко удавалось вставить свое слово. А ведь им тоже было, что сказать!
Увы (или «не увы?»), в наши довольно странные времена, те, кто держится нейтрально, вызывает больше подозрений, чем те, кто ведет себя каким-нибудь странным образом.
«Все относительно, – мелькнул странный образ, и тут же исчез, – То, что одному кажется странным, другому – самым, что ни на есть, обыкновенным».
Зи Гранкина стояла в «пробке» и элегантно нервничала. Она всегда была элегантной и ничего не могла с этом поделать. Если бы в ее машине был еще кто-то, то, возможно, она бы как-то по-другому выражала свои эмоции, но, поскольку слышать ее могли в данный момент только детали и аксессуары салона, ей абсолютно некому было пожаловаться.
И не для кого стараться.
Да и виноватых, в принципе, тоже не было. Увы…
Зи, которая отличалась нравом стихийного бедствия, нервничала почти молча. И дело было даже не в том, что она опаздывала. Это было вторично.
Главное, она просто не могла стоять на месте. И от этого курила и бурчала себе под нос, двигаясь со скоростью пять километров в час.
Зи, которая всю жизнь мчалась вперед со скоростью, вдвое больше дозволенной во всех отношениях!
«Ну со мной-то все понятно, я еду на репетицию, – думала Зи, – а другие куда тащатся и создают заторы? Почему им не сидится дома? А еще говорят, что бензин дорожает! Что-то не видно!»
«Самооправдание – главная причина всех глобальных неприятностей, – подумал главный режиссер театра, пролистывая новый сценарий, – Это ужасно, когда люди говорят «Мы стреляем, потому что защищаем свою идею, но почему, при этом, кто-то стреляет в нас? Как можно!?»
