Ну вот я и брякнула старику свое истинное имя, хотя всю дорогу твердила себе, что я — Володя, Володя и Володя, как мой папаня.
Старик расхохотался. Он становился все более вальяжным и свободным. И я понимала, что начинаю его очень бояться…
— Значит, Ангел, — повторил он, — вот, наверное, поэтому я вас и пригласил к себе… Я ведь гостей не люблю. А вот Ангел мне очень нужен. — И хихикнул довольно мерзко.
Странный какой!..
И вдруг я услышала его шепот:
— Не вздумайте что-нибудь украсть, Ангелок! Я вас достану и оторву голову. — Он как-то внимательно посмотрел на меня и таинственно так спросил: — А вы, Ангел, — не девочка ли? Я заподозрил это сразу! Вы думаете, я пригласил бы к себе парня? Чтобы он меня обворовал?
Я содрогнулась. Так вот какой он, этот старик! Узнал сразу главное…
Старик хохотнул:
— Ну что вы испугались так, Ангелочек? Я на вас не претендую, мне уже ничего такого не надо. Раньше… Раньше у меня были такие женщины, такие, моя радость! Да что вам говорить. Вы же не представляете, каким я был, и ничего не понимаете.
Он полез в гардероб и стал рыться на нижней полке.
Я успела заметить, что кроме полки с едой все остальные заполнены бумагами и папками. Вот это да!
Но тут мне была сунута под нос старая, однако, очень красивая фотография. На ней были трое: двое мужчин и девушка. Где-то на берегу моря или широкой реки, или… не знаю чего. Океана.
Девушка в развевающемся тонком платье. Она смеялась, и волосы ее, какие-то серебристые, трепал ветер.
Толстый волосатый палец с искривленным ногтем ткнул в одного из мужчин: вот он я…
Я всмотрелась в мужчину на фото и поняла, что старик разыгрывает меня.
Ну не мог тот стройный черноволосый красавец стать этой развалиной с противным лицом и ужасным телом!..
— Давай сюда! — вдруг крикнул старик и выхватил фотографию у меня из рук.
Я же ничего же не сказала! Только посмотрела на теперешнего Степана Семеновича! А он…
И неожиданно я захлюпала носом, сказалось все: и мое бегство, и то, что я обокрала маменьку, и то, что мне пришлось прийти сюда и — главное! — я не знаю, что со мной будет.
— Ладно, не реви, — уже насмешливо заявил хозяин, уложил фотографию снова в гардероб и запер его на ключ. — Реветь надо мне. Но старики почему-то не плачут. Давайте ложиться спать.
Он постелил мне на диванчике, и я думала, засну мгновенно, но не тут-то было. Спать расхотелось сразу, как только меня обступила тьма.
Я села на диване, и меня затрясло. Вдруг вот так сразу.
