– Хорошо.
– Думаешь, есть связь между убийством Сиссель и исчезновением Туне?
– Туне – соседка двух жертв убийства, было бы странно, если бы тут не было связи.
Через пару часов Кайса вернулась в школу. Проходя мимо одного из классов, она увидела, что там расположилась полиция. В коридоре она встретила Эггесбё и вопросительно посмотрела на него. Он только покачал головой.
– Мы разрешили прессе расположиться в одном из классов пока что, – сказал он, кивнув вглубь коридора.
Она увидела несколько знакомых лиц из столичной прессы, вернувшихся сюда, и поговорила с журналистом и фотографом из редакции «Суннмёрспостен» в Олесунне. Было приятно, что освещать дело будут несколько журналистов, было с кем обсудить повороты событий. И она была рада, что новостной редактор хотел, чтобы она продолжила работать над делом.
Потом она пошла в спортзал. Там стояла целая очередь желающих помочь с поисками Туне. Кайса заметила там Анне-Гру Андерсен, стоявшую вместе с Вегардом. Ее движения казались чуть менее апатичными и медленными. Неужели она одна из тех, кто в силах искать Туне? Или, может быть, все наоборот, она видела в этом какой-то смысл.
Вдоль шведской стенки на столе была еда, кофе и чай.
В этой деревне так было всегда, подумала Кайса. Когда что-нибудь случается, люди горой становятся друг за друга. Такова их натура, их приучила к этому рыбацкая жизнь. Женщины были тылом, всегда готовые бросить все свои дела, когда кому-то нужны забота, поддержка, и в не меньшей степени еда. Наверняка все было точно так же, когда корабли уходили на дно сто лет назад, подумала Кайса и угостилась чашкой кофе и венской слойкой. Она оказалась рядом с учителем музыки Туне, Гисле Квамме. Кайса представилась, и завязался разговор. Он явно устал и был по-прежнему в отчаянии.
– Что с ней случилось? – сказал он. Казалось, он вот-вот разрыдается.
– Может, вам лучше взять перерыв? – предложила Кайса. – Поехать домой, принять горячий душ.
– Я не поеду домой, пока ее не найдут, – отрезал он.
Кайса рассказала, как Туне играла у них дома на старом пианино ее тети.
– Оно обрело новую жизнь, – сказала она.
– Да, у Туне совершенно необыкновенный талант. Она умеет вдохнуть жизнь в нотные знаки так, что они будоражат нас. Талант от природы. Я заметил это еще в самый первый раз, когда услышал ее игру. Это либо есть у вас, либо нет. У Туне – есть. Это… эээ… ее спасение.
– Спасение?
– Дела у нее обстоят не очень хорошо.
– Ее дразнят?
