Кайса изучала ее лицо, пока Бенте говорила о том, как тихо стало в доме, как она вздрагивает каждый раз, когда звонят в дверь или пищит телефон. А вдруг это сообщение, что полиция нашла Туне? Бенте ждала и надеялась, что произойдет чудо: Туне найдут, она будет обессилена, но жива, не ранена, «самые худшие опасения» не подтвердятся.
Она неплохо держится, подумала Кайса. Но все же она другая, чем когда мы говорили с ней в последний раз. Может быть, потому, что Дага тут нет? И все-таки нет, дело в ней самой. Ее настрой несколько переменился.
– Что-то случилось? – спросила Кайса, изучающе посмотрев на Бенте.
– Случилось? В каком… смысле? – ответила она отрывисто, беспокойно заерзав на стуле.
– Мне просто показалось, что…
– Нет, – перебила Бенте. – Ничего не случилось. К сожалению.
Она на мгновение встретилась взглядом с Кайсой и передвинула два подсвечника для плавающих свечей «Коста Бода».
58
Бенте Рисе закрыла за Кайсой дверь, прошла несколько шагов к лестнице, села на ступеньку и уткнула лицо в ладони. Она не издавала ни звука, только судорожное подергивание плеч выдавало, что она плачет.
Два дня назад Даг получил письмо. Без марки. Обычно Бенте забирала почту, и она сразу позвонила ему. Он не хотел, чтобы она открывала письма, адресованные ему.
Он тут же приехал домой.
Там была фотография Туне. Она сидела, держа в руках вчерашний номер «Суннмёрспостен». Определить, где сделан снимок, было невозможно.
– Она жива! – радостно воскликнула Бенте. – Туне жива!
Даг перевернул фото и прочел надпись на обратной стороне, и на секунду на его лице отразилось сомнение.
– Ты не рад? – спросила она.
– Конечно, рад.
– Мы должны связаться с полицией, – сказала Бенте.
Он сделал резкий вдох и сказал:
– Нельзя, тут написано, что мы не должны вмешивать полицию. Жизнь Туне будет в опасности, если мы привлечем ее.
Она хотела взять фотографию у Дага, убедиться, что Туне в порядке, но он отдернул руку.
Бенте была совершенно измотана. Она совсем запуталась. Она думала о других письмах, которые получил Даг. Ни на одном из них также не было марок.
Когда пришло первое из них, в конце мая, Бенте тут же подумала, что оно от Сиссель, и по Дагу она увидела, что содержание ему не понравилось. У него началось то слабое подергивание около глаза, которое случалось, когда он раздражался. Он взял себя в руки и выдавил снисходительную улыбку:
– Ничего важного. Еще одна жалоба на то, чтобы мы поменяли цвет краски на молельном доме.
