Поговорите с ним, доктор! - властно приказал Медведев и вдруг ласково улыбнулся.-Ведь если даже болит что - никогда сам не признается.- Он любил Кузнецова.
Николай Иванович сидел на поваленном стволе березы и сосредоточенно смотрел в одну точку. Я тихо подошел сзади:
- Как чувствуете себя, коллега?
- О, ганц гут! Данке, коллега! - быстро ответил Кузнецов, обернувшись.
Шутливое обращение «коллега» вошло у нас с ним в привычку.
- Врасплох вас не застанешь! - сказал я, разглядывая его лицо.
Да, он был утомлен, белки глаз пожелтели. Может быть, лучше еще отдохнуть денек-другой?
Кузнецов угадал мои мысли.
- Оставьте, доктор. Я свеж и здоров.- Он отвечал мне по-немецки.- А сосредоточен потому, что тренируюсь - учусь не только говорить, но и думать на немецком языке. Вам понятно?
- Не очень.
Он посмотрел на меня:
- Все очень просто. Если я в городе устану и засну, во сне могу заговорить, сказать русское слово. Лучше, чтоб оно было немецким.- И он снова уставился в одну точку.
Когда бы я его ни видел, он всегда в чем-нибудь тренировался. То учился стрелять «навскидку», как он выражался.
- Понимаете, в городе может возникнуть ситуация - целиться некогда. Все решают секунды и точность!
И целыми часами на привалах вышагивал среди деревьев, ежеминутно выхватывал из кармана незаряженный пистолет, наводил, целился, стрелял, прятал в карман, снова выхватывал… И так без конца.
То учился прыгать. Или ездить на мотоцикле. Однажды он придумал нечто совсем уж фантастическое…
- Понимаете, коллега,- говорил он мне,- я должен буду за ночь пройти от леса до города по шоссе черт знает сколько километров. Утомлен. В голове туман. А я должен иметь вид свеженького офицера, который только что принял ванну и позавтракал. И главное - ясную голову. Вот, тренируюсь.
- Где, когда, как? - недоумевал я.
Он лукаво улыбнулся:
- Секрет.
Той же ночью секрет его открылся. Отряд совершал очередной переход, шли гуськом по краю большака. Сквозь тучи изредка проглядывала луна, и я заметил, что Кузнецов, шедший передо мной, как-то странно взмахнул руками и… исчез. В ту же минуту откуда-то снизу раздался его раскатистый смех. Я бросился к нему, зажег фонарик. Он лежал в придорожной канаве навзничь и хохотал.
- Вы не ушиблись? В чем дело?
Давясь от смеха, он зашептал мне в ухо:
- Тренировка!.. Чтоб дать отдых голове… Научиться спать на ходу!.. Пока дойду до Ровно,- высплюсь по дороге!..
И снова от души засмеялся.
И вот теперь опять тренировка. Я присел рядом.
