Шок, что мне делать?
Что я натворила? Что я сделала с этой Йенни? Мне надо на улицу, мне надо отсюда, я не могу спуститься к главному выходу, тогда откуда можно выйти? Мне просто надо собраться, отдышаться и успокоиться… И я, и я…
И тут она почувствовала чью-то ладонь на своей руке.
— Как ты вспотела! Наверное, зажигала в танце?
Это был он, с пробором и красивыми карими глазами.
Как там его зовут? Поль.
В одной руке он небрежно держал рюмку с коньяком.
— Ты куда подевалась? — спросил он.
Он смеялся, вид у него был счастливый. Она ничего не ответила, только взяла его рюмку и залпом выпила коньяк.
— Мне что-то нехорошо, — сказала Ида. — Наверное, мне надо ехать домой.
— И поэтому ты пьешь еще больше? — рассмеялся он.
Когда она не ответила, он взглянул на нее.
— Давай, приходи в себя! Что с тобой? Пойдем станцуем хоть один танец! Ведь это же Нобелевский банкет!
Она покачала головой, окинула взглядом людское море, на секунду зацепившись за изогнутые латунные формы тромбонов и саксофонов, и посмотрела в сторону выхода. Ни Йенни, ни кого-либо из полицейских во фраке по-прежнему не было видно.
Неужели я действительно это сделала? Я ее толкнула?..
Она стояла, пытаясь не закричать.
Разве все, что случилось сегодня, действительно случилось?
— Тогда продолжение банкета, — улыбнулся Поль. — Ну пойдем же, черт возьми. Здесь нельзя оставаться на ночь.
Он положил руку ей на талию и повел ее обратно сквозь толпу. Он казался спокойным и беспечным.
Больше ничего не играет никакой роли, подумала она. Шок, я просто иду за ним, больше я ничего не могу, я только иду за…
На лестнице, ведущей обратно вниз, в Голубой зал, Ида споткнулась. Поль подхватил ее, и она плотно прижалась к низким широким мраморным перилам.
И тут через его плечо она увидела их — двух мужчин во фраках с наушниками, а потом еще двоих.
Полицейские. Они быстрым шагом поднимались по лестнице. Она пыталась не смотреть на них, одновременно инстинктивно притянув к себе Поля и спрятавшись за ним.
Он сразу же уловил сигнал и наклонился вперед. Его губы коснулись ее губ, и она позволила этому случиться, будучи словно слепой, глухой и в полном ступоре.
Тяжелый и влажный коньячный поцелуй, от которого все вокруг закружилось. В ту же минуту она услышала первые звуки «Девушки из Ипанемы» и скрип лаковых ботинок полицейских — они быстро прошли мимо и стали подниматься наверх.
— Ясно, что здесь что-то происходит, — заметил Поль.
Они пошли дальше, вниз к сводчатым галереям и в сторону гардероба. На маленькой мраморной лестнице, где всего лишь пять минут назад лежала Йенни, никого не было. Только на полу валялся остаток рации. Голова у Иды опять пошла кругом.
