Свежее ясное утро развеяло тревогу. Вика разрумянилась и повеселела. Кавазашвили была в комнате одна. В распахнутом халате она перебирала на тумбочке маленькие листочки.
— Опять на шпаргалки надеешься? — спросила Солнышкина.
— Угу, — кивнула Нино. — Я, как Брежнев, без бумажки — ни шагу. Видела, как он по телеку с листка читал: «Дорогие товарищи, благодарю вас за высокую награду»?..
— Когда он читал, я «Спокойной ночи, малыши» смотрела.
— Я тоже в детстве мультики любила. Да и теперь до безумия люблю. А престарелого вождя недавно показывали в «Смехопанораме». Ухохочешься… — Кавазашвили наморщила лоб. — Слушай, ну чего это мне вчера Теплоухов звонил? Я прямо обалдела. Девять месяцев молчал и вдруг — звонок…
Солнышкина усмехнулась:
— Наверно, хотел узнать, не родила ли ты ему сына.
— Типун тебе на язык. Николай Валентинович не тот мужик, чтобы по пустякам звонить. Так и знай, какую-то злодейскую козу мне придумал…
— Спрячь «шпоры» и садись за учебник, — тоном строгой учительницы сказала Вика.
Сама Солнышкина знала учебную программу назубок. Пришла она в общежитие, чтобы заставить нерадивую подругу хотя бы в последний день перед экзаменом не бездельничать. Кавазашвили умела только задавать вопросы, с ответами у нее всегда не ладилось.
Занимаясь с Нино, Вика не могла пересилить себя, чтобы избавиться от размышлений насчет предложения Теплоухова о заграничной поездке. Неведомое манило и в то же время пугало неизвестностью последствий, которые такое путешествие наверняка оставит в дальнейшей судьбе. При мысли, что из зарубежного вояжа можно вернуться мамой-одиночкой, по спине пробежали мурашки. Необъяснимую тревогу вызывал вчерашний телефонный разговор Николая Валентиновича с Кавазашвили. Пересказанное Нино содержание этого разговора Вика не принимала за чистую монету. Не блещущая умом подруга в тех случаях, когда дело касалось мужчин, становилась необычайно изворотливой и хитрой. Сама же Вика об отношениях между мужчинами и женщинами знала только по книгам. В голове крутился пушкинский сюжет «Евгения Онегина». При сравнении своего поступка с поступком Татьяны Лариной получалась аналогия прямо-таки один к одному. Вот, если бы еще Николай Валентинович внешне походил на Евгения…
— Нино, что, по-твоему, главное во внешности мужчины? — внезапно спросила Вика.
— Красивые волосы и отличные ботинки, — не задумываясь, ответила Кавазашвили.
— А лицо?..
— С лица воды не пить. Чего не по теме экзаменуешь?
