— Остановитесь в мотеле?
— Наверное.
— Мы позвоним, если что выяснится.
Тони Гастингс пошел через улицу в мотель.
— Без машины? — спросила толстая женщина.
— Угнали.
— Ну надо же! Вот зачем вы в полиции были. Что оставите в залог?
— Кредитку.
В мотеле пахло пластиком и кондиционером, задернутые плотные коричневые шторы создавали в комнате ненастоящую темноту. Не раздеваясь, он лег на кровать, и тут же вернулась ночь с ветром и вихрем галактических облаков. Рэй сидел на радиаторе, смеялся и говорил: не бери в голову, друг, мы так, шутковали. Но это был сон, потому что он уже не спал и шел по двору полицейского участка, у которого видел свою свежевымытую, блестящую на солнце машину, благополучно возвращенную. Его сердце забилось, и он вошел. Лора и Хелен сидели на скамейке в коридоре, вот они, и они вскочили и побежали к нему, улыбались с облегчением, обнимали его, целовали и говорили: с нами все хорошо, они просто хотели познакомить нас со своими друзьями в трейлере, и Тони Гастингс прижимал их к себе и говорил: это ведь не сон, да? Это не может быть сон, потому что слишком реально для сна.
Ужасный звонкий телефон на столике у самого уха. Он схватил его, чтобы унять звон, сердце рвалось наружу.
— Тони Гастингс? Лейтенант Грейвс. Плохие новости.
Он увидел широкую сетку, натянутую меж деревьев, — ловить, что свалится с высоких ветвей.
— Вашу машину нашли в реке у Топпинга. Видно, они хотели от нее избавиться.
Все полотно сетки в белых узелках, ячейках, звеньях, перетяжках.
— А моя жена, моя дочь?
— О них пока ничего.
Паданцы, тела.
— В машине их не было?
— Машина пустая. Ее сейчас вытаскивают.
Он взглянул на часы. Он проспал полчаса, было всего девять двадцать пять. Такими ли видятся лейтенанту Грейвсу худшие из плохих новостей?
— Как по-вашему, что это значит?
— Не знаю, что это может значить.
Тишина, пока снимают и скатывают сетку.
— Сэр, мы передаем это дело лейтенанту Андесу. Он хочет сориентироваться. Может он заехать за вами через какое-то время?
Тело Тони Гастингса набито мешками с песком.
— Я уже готов, — сказал он.
Если Сьюзен хочет узнать, что было потом, ей придется читать дальше. Она слышит, как прекращается игра в «Монополию». Резкоголосый Майк рывком ставит мягкогрудую Дороти на ноги, толстый Генри тяжело встает сам. Из гостиной — в коридор.
— Спокойной ночи, миссис Морроу. — У него острый нос, острый подбородок, бледное лицо и оскаленный рот. В коридоре Дороти кладет локоть Майку на плечо и развязно ему ухмыляется. В Сьюзен Морроу есть пуританская жилка, ей хочется, чтобы какие-то вещи творились не у нее на глазах, чтобы не нужно было ничего говорить. Кто-то кому-то дает по ребрам. Уй! мудила. В коридоре сопение и хихиканье, а ну-ка перестал. Есть в Сьюзен Морроу пуританская жилка: раз твои друзья не понимают, чего нельзя говорить при…
