Он пошел быстрее: ясность цели придала ему сил. Ею оказался прожектор — он бдел высоко на углу сарая и амбара, освещая часть двора между сараем и домом. Сам дом был темен, как и первый.
Он увидел блеклый красно-синий свет пивной рекламы в боковом окне, но другого света в этом окне не было. Он спросил, не простительно ли человеку в отчаянном положении разбудить спящего незнакомца — если положение это достаточно отчаянно? Но он знал, что на одиноких фермах люди держат дробовики на случай ночных незнакомцев (которые могут оказаться Рэем, или Турком, или Лу).
Домов стало больше, пройдя один, он видел следующий, все темные, только во дворах светили прожекторы. Он услышал собачий лай за освещенной свиной кормушкой. Увидел в поле темные силуэты, похожие на камни, и понял, что это коровы. Он отметил, что стал лучше видеть. В кучке деревьев запела птица, дрозд, и он понял, что черное небо выцветает.
Убывание тьмы означало рассвет, ночь кончалась. Это принесло отчаяние: заря, как фотограф, запечатлела его ночной кошмар и сделала его явью. Это принесло облегчение. Умиротворение здравым смыслом.
Здравый смысл, сказал он. Вспомни, сколько раз ты боялся трагедии, потому что Хелен запаздывала домой или Лора вовремя не позвонила. Вспомни ураган. Ведь этих несчастий не произошло — его отец с матерью после этого жили-поживали, его семья по-прежнему состоит из него, Тони, его жены Лоры, его дочери Хелен.
Здравый смысл, однако, в чем? Они попортили мне машину и столкнули меня с дороги. Они разлучили меня с семьей и увезли ее. Они бросили меня посреди леса. Они пытались переехать меня, насмерть.
Он прислушался к ужасной новости, звучавшей у него в голове. Их нет в живых, услышал он. Повтор: Лоры и Хелен нет в живых. Эти люди их убили. Так говорит здравый смысл. Ты знаешь это, ты знал это с самого начала, ты узнал это, когда увидел, как их увозят. Вопрос лишь в том, убиты ли они уже или пока нет. Дана ли отсрочка, можно ли еще их спасти.
Он специально вызвал в памяти картины: Лора стоит у машины в своих дорожных слаксах и темном свитере, Хелен в красном платке на голове сидит на камне у дороги, их лица глядят на него из окна уносящейся машины.
Теперь, хотя на небе еще было темно, отчетливо виднелись поля, купы деревьев, кряжи вокруг долины, дома и сараи. В деревьях пели дрозды. Он увидел приближавшуюся машину. Огни, неспящие люди. Хватит прятаться от машин, сейчас это казалось сумасшествием. Прошу прощения, мистер, ближайший поселок, полиция. Для этого существовал ритуал, надлежащий жест. Он выставил большой палец, и машина промелькнула мимо.
