(Пора!!!)
Тело, ненавистное тело! Как же глупо я попался, гусарил, уверовал в собственную неуязвимость, идиот! (Я всегда говорил — пьянство до добра не доведет!) Я лежу надежно связанный, кормят и поят меня через трубку, рядом стоит аппарат искусственного дыхание и тело, как назло, молодое… (кажется все предусмотрел…) Что же они будут делать? (Где-то я про психушку начинал, стоит продолжить)
Из доклада.
В настоящее время объект проходит глубокую психологическую обработку. Применены методы класса А. (Ну учился я в «А» классе)) Успех гарантирован с вероятностью 98.9 %.
(99.9 % нереально будет)
(И кто ты теперь?) Я раб, я раб, я раб! Мне девяносто два года, из них пятьдесят я здесь, в блоке без номера. Когда я умру, я позвоню по телефону (Ммм… А ладно, законспирируем) XXX–XX–XXX или приду сюда сам. Шесть тел уже сменилось в этом блоке. И я не могу даже покончить с собой — с моим разумом работали настоящие профессионалы. (Это я гарантирую) Это не ад — это гораздо хуже.
Где-то я ошибся, когда-то… (Когда? Где? Я тоже хотел бы узнать. Может кинул кого-нибудь.) Я обманул смерть, (смерть обмануть трудно.) а она рассмеялась мне в лицо. (Что же там было, что же ты собака натворил?) Счастливой же вам смерти! (Так финал есть, а где завязка? Что-то это мне напоминает… Во: «Пусть никто никогда не полюбит его, пусть, он никогда не умрет» это из Нау, ага, там же он девчонку обидел, так а если это будет сестра…)
Единственное, что вдруг всплыло в памяти это эпизод из далекого детства. (В комсомолке писали про то, как овчарка паренька загрызла) Я стою с сестренкой на улице, на меня прыгает взбесившийся соседский пес, и я инстинктивно закрываюсь сестрой от собачьих клыков. (Даже так?) На моей руке кровь, рядом лежит сестра. (Это я вставлю в абзац про гостиницу)
(Теперь название… Конечно «Бессмертие», а эпиграф… да пусть Нау и останется. Все. Перечитываю и отправляю.)
