— Отлично, — просиял Кристиан. — Значит, с этим мы разобрались. А ваши родители? Как они отреагируют на такую… невесту?
— Отец, вероятно, выпорет меня, но только за то, что я проявил поспешность и не поставил в известность его и матушку, — ухмыльнувшись, пожал плечами Доминико. — Я ведь говорил вам, что слишком молод еще для женитьбы. В Сагранзе принято жениться мужчине в двадцать пять лет, когда, как говорит отец, в голове заводятся мозги. До двадцати одного я даже не считаюсь полностью совершеннолетним. Но, когда я уезжал сюда, отец сказал, что все мои поступки будут оцениваться так, как если бы я был уже взрослым мужчиной.
— Что ж, придется вам тут задержаться на четыре года, как минимум, — решил Кристиан, поглядывая на полностью остывший кофейник.
— Анхель! Свари свежего кофе! — Доминико заметил его взгляд и смутился собственной оплошности: ведь обещал же кофе.
— Только что снял с песка, дон Доминико, — с достоинством отозвался слуга, внося новый кофейник и забирая остывший.
— Наконец-то, я его попробую, — обрадовался Кристиан. — Люблю этот напиток, но добыть его здесь очень непросто.
— Да, его величество не жалует кофе, зато продвигает свой любимый чай, — фыркнул юноша. — Да еще и с молоком. Какая пакость.
— Ну, если без молока, то чай неплохо бодрит. Привыкайте, вам тут придется выпить его очень много, — Кристиан подождал, пока ему нальют кофе.
— Если я не пью кофе или вино, я пью воду, — покачал головой Доминико. — Иначе попросту не могу утолить жажду. Приказать принести вам что-то к кофе? Я люблю сладости, которые готовит Валенсо.
— Да, я готов попробовать тот десерт. С миндалем.
Доминико обрадовался, Анхель понятливо испарился, чтобы вернуться уже с подносом, на котором в хрустальных креманках возвышались белые горки воздушного десерта.
— Обожаю запах миндаля, — признался Кристиан, зачерпывая десерт ложечкой. — М-м-м… Божественный вкус. Это волшебство, это магия.
— Это всего лишь искусство, помноженное на опыт предков и собственный. Валенсо — потомственный, можно сказать, маг сковородок и кастрюль. Его род уже более трех веков служит моему роду и, надо сказать, служит не за страх, а за совесть. И за хорошее вознаграждение, конечно же.
Кристиан что-то пробормотал, не отрываясь от восхитительной сладости, напоследок облизал ложечку.
— Будь мы дома, в палаццо Сан-Марко, отец вызвал бы повара, чтобы лично высказать мнение об угощении, но здесь так не принято, — заметил Доминико, лукаво щурясь.
