— это есть борьба за восстановление законной власти, а бунтовать против Иосифа Виссар[ионовича]
>23 и его наследников — деяние греховное. В России были и будут благими лишь преобразования, осуществляемые сверху.
28/II. Этюд «Как обольстить либерала».
Вы приходите в присутствие к либералу. Народ. На вопрос «как дела?» ответить с сардонич[еской] усмешкой: «Дела? Да вот, говорят, скоро опять будут памятники Сталину ставить, хе-хе»... Затем — наедине. «А вы слышали заявление чешских писателей Спички и Сучки?» — Нет, а что такое? — Они заявили (покосится быстрым взором на дверь), они заявили, что советская агрессия в Чехословакии (голос крепнет) есть неслыханное нарушение международного права!» А затем горько: «Невозможно жить! Озверевшая реакция душит свободные умы!» И собеседник с рыданиями упадет на вашу либер[альную] грудь.
20/III. Из Р.: социализм, существующий сегодня в Совдепии, это обрусевший Маркс. Тут следует подумать, прежде чем полностью отбросить его. Деловитость и практицизм, превращенные в жизненный закон; ритм повседневности, когда человек ежедневно и ежечасно держит экзамен, рискуя не сдать его; этот напряженный и однообразный ритм огромного и беспощадного конвейера чужд русскому мироощущению. В требованиях рабочих в 1905 постоянно присутствовал пункт о разрешении опозданий — и это национальное, а не социальное. Американец, да и европеец, очевидно, просто не в состоянии вообразить, как это можно на работе напиться пьяным, а русскому трудно даже понять этот их мистический ужас. Да, мы, русские, плохие работники, мы воистину работаем не тяжем, а рывом, но есть в нас все же нечто такое, что позволило нам раскинуться на полсвета и подковать блоху. И это целиком за счет души: у нас духовная выносливость и духовная сила, а не мускульная, как у негров, например. Введение на нашей почве механизированного европейского конвейера убьет самое ценное, что есть в России, — русскую душу.
30/III. Ей-богу, хочется написать похвальное слово сов[етской] власти! В самом деле. За последние 19-15 лет несом[ненно] улучшился (в общем) уровень жизни материальный, значительно рассосался жилищный голод, принят весьма благоприятный для населения пенсионный закон, соблюдается строжайшая законность, свободы — сколько хочешь, только парламента, слава Богу, у нас нет, да демонстраций. Говорят напряженный бюджет, но где он хороший?! В Штатах вон какой долг. Говорят, наше планирование неповоротливо и пр. Верно, однако у нас действительно нет неуверенности в завтрашнем дне, что характерно для Запада. Оказывается, и мир без войн, мир без оружия еще рано прокламировать. Значит, ракеты и бомбы нам пригодятся.
