— Может и на небе существует милосердие?! — Прошептали уста молодого маньяка.
Вот он влетел в потоки огненного света, боль и неудобства разом пропали, тело стало легче пушинки. Борис хихикнул, казалось вокруг океан из цветов. Росли пышные деревья, большинство из них смахивали на тропические, но были покрыты дивными бутонами и кувшинками с лилиями. А все вместе представляло сказочное великолепие, исполинские золотые в самоцветах бабочки и серебряные стрекозы, мягко обдували Бориса ветерком. После ожогов от огня Борис ощущал блаженство.
— Неужели я безнадежный грешник попал в рай.
Перед ним возник светящийся силуэт с крылышками. Он напоминал ангела, каким его рисуют на иконах, причем женского пола. Борису вновь стало страшно, возможно он попал в рай по ошибке и сейчас его вышвырнут в преисподнюю. Он встал на колени. Херувим в ответ потрепал его плечу, потом положил свою напоминающую бархат руку на лоб Бориса и произнес лучистым голосом.
— Не бойся! Я люблю тебя!
Молодой маньяк распростерся по траве и хотел поцеловать ангелу ноги. Тот мягко отстранил его.
— Не делай этого. Я всего лишь служащий дух. Господу Богу поклонись, благодари за прощение.
— Всевышнему Богу я готов бить поклоны день и ночь.
Борису принялся, столь яростно молится, что, то и дело касался главою живого ковра.
— Поклонись также Иисусу Христу, он принял за себя все наши грехи и теперь благодаря нему род человеческий счастлив.
Юноша пролепетал:
— Я благодарен Сыну Божьему, за то, что он спас меня. И лишь о том жалею, что жил не той жизнью, чтобы воздать ему достойную хвалу своим поведением.
Херувим раскатисто пробасил:
— Но ты раскаиваешься?
Борис совершенно искренне произнес:
— Конечно! Мне стыдно за каждый мой грех, особенно прелюбодеяние. Когда погибла моя последняя надежда, я поклялся что сохраню ей Лене верность, и не сдержал клятвы. И главное о чем я горюю, с кем я ей только не изменял с уродливыми «сектантами» и прекрасными вечно юными девушками.
Ангел восторженно произнес:
— Любовь не грех, помнишь, что сказал Христос — заповедь новую даю я вам, да любите друг друга.
Борис растерянно проблевузгал:
— Но ведь имеется в виду светлая и чистая любовь, а не грязный секс.
— Верно, но главное твои мысли и чувства. — Ангел прищурил глаза. — Вот сейчас ты больше всего на свете хочешь увидеть свою невесту?
В Бориса вселилась любовь к Лене.
— Да конечно!
Херувим продолжал громогласно верещать:
— И вместе с тем ты продолжаешь любить рыжую дьяволица.
