Но на нас смотрел Рамзик. Я не мог это сделать на его глазах. Он был не просто собака.
Девушка эта после исчезла, уехала куда-то. А другие меня не волновали. Мы по-прежнему колотили всех собачьих наглецов, по ночам бродили далеко от дома.
Спускались к Москве-реке и подолгу сидели на берегу, слушая, как плещет вода. Рамзес был джентльменом.
У нас во дворе жила дама с целой сворой той-терьеров, они на Рамзика нападали, пытались его повалить, но ему нравилось с ними возиться.
Был бездомный рыжий кот, умевший подниматься на лифте и заглядывавший к нам на ужин.
Рамзик никогда его не обижал, даже когда котяра однажды раздухарился и попробовал подойти к его миске.
Рамзик стерпел, хотя за свою миску он мог порвать даже меня.
Летом нам приходилось околачиваться в Москве.
Сколько я ни просил Ирину, чтобы она взяла Рамзеса на дачу, она не брала.
И тогда я решил построить свою. Это было непросто, но я справился, хотя…
(Дальше я позволю себе вставить отрывок из моей повести «Ingenfors». Там все описано абсолютно точно и нет смысла переписывать заново).
