Движение сторонников Сердца Христова развилось в западных монастырях, а в восточном христианстве особую роль приобрела безмолвная Сердечная (Иисусова) молитва. Сердца святых сохраняются и почитаются как реликвии, например, сердце святой Терезы Авильской, с которым связана следующая необычная история. В своих записях Тереза рассказывает о потрясающем видении, во время которого явившийся ей ангел пронзил ее сердце пылающей золотой стрелой. После этого видения она заболела так сильно, что в течение нескольких месяцев была прикована к постели. В ее сердце, которое с 1582 года сохраняется как реликвия, кардиологи обнаружили рубец, оставшийся после инфаркта, который помогает найти медицинское объяснение ее видению, имевшему место в XVI веке.
Движение сторонников Сердца Христова достигло кульминации своего развития в XVII веке, однако его следствия сохранились до наших дней, о чем красноречиво свидетельствует, например, церковь Сакре Кёр (Сердца Христова) в Париже. В 1928 году папа Пий XI учредил праздник Сердца Христова. Кроме того, сотни молитв способствуют сохранению символики сердца до наших дней.
В то время как для религии и народного восприятия сердце во все времена оставалось родиной чувств и домом души, его значение в истории культуры претерпевало существенные изменения. Подобно пульсовой волне, которая имеет моменты напряжения и спада, развитие истории познания сердца и его оценки также переживало разные времена в человеческой культуре. В начале нашей эры молодое христианство как религия любви было тесно связано с сердцем. Однако как только христианство одержало победу и начало распространяться, наступили времена политики силы. Еще совсем недавно подвергавшиеся гонениям христиане сами превратились в тиранов, которые естественным образом тяготели к политическим структурам власти, а не прислушивались к голосу собственного сердца. Именно эта бессердечная позиция привела к тому, что молодое, но уже далеко не невинное христианство хладнокровно уничтожило гностическое движение.
Тысячелетие спустя религия сердца снова приобрела существенное влияние, найдя свое проявление в чистой, исходящей от сердца вере катаров и альбигойцев. Наступило время миннезингеров, и придворная любовная поэзия, которая была ориентирована исключительно на духовно-душевную сторону этого чувства, снова возвеличила сердце. «Песнь песней», которая в наше время воспринимается как своеобразное исключение из основного текста Библии, была наилучшим образом понятна именно представителям той эпохи. Когда же тамплиеры начали возвеличивать женское начало в лице Девы Марии, государственная и церковная власть с новой силой обрушилась на эти движения сторонников сердечной любви и объявила их еретическими.
