- Да,- ответил он,- звено уедет, а ты останешься…
И вот, тщательно умывшись и переодевшись, Петя явился к вожатому. Был час кружковой работы, лагерь готовился к общему «штурму» острова, и пионеры разошлись то кружкам. Борис, дав задание Вите Борцову, сидел на скамейке возле клуба. Тут и нашёл его Петя.
- Вот,- сказал он,- пришёл.
Вожатый, прикрыв глаза от солнца ладонью, внимательно оглядел его, остался, видимо, доволен и, хлопнув рукой по скамейке, сказал:
- Садись.
Потом он сорвал травинку, пожевал её, сплюнул и начал разговор.
- Видишь ли какое дело, Пётр. Беседовал я с ребятами о тебе, о том, что случилось у вас с Иваном, и наслушался самого разного. Одни говорят: тут Силкин всему виной, другие - виноват, мол, сам Иван. Решил у тебя спросить. Ты как считаешь?
Петя сделал вид, что такой тон беседы - дело само собой разумеющееся. Он задумчиво почесал нос и сказал:
- Я так считаю, что Ваня ногу подвернул, в этом я виноват. Потому что я на него крикнул и хотел отобрать планшетку. Но он тоже виноват: зачем не смотрел под ноги? Ведь и вы говорили: разведчик должен быть смелым, наблюдательным и осторожным.
- Угм.- Борис задумался, взял с земли сухую веточку, провёл ею на песке вертикальную линию и прочертил слева от неё и справа по минусу.- Значит, с одной стороны, виноват ты, а с другой, всё-таки виноват он. Так?
- Значит, так,- подтвердил Петя.
- Теперь ты мне вот что скажи. Вот вы поссорились. А почему поссорились? Тут кто виноват?
- А тут мы тоже оба виноваты. Я не вовремя за горихвосткой погнался. Правда, всего на несколько минуточек, но в общем… не вовремя. Но и Ваня виноват. Зачем он при всех на меня набросился, ругать стал? Можно ведь сказать мне одному, а он при всех. Ну, мы и поссорились. А если бы он не говорил, мы бы не поссорились.
- Та-ак,- протянул Борис и прочертил ещё по минусу - слева и справа. Ну, а другие товарищи разве не делали тебе замечаний? Ты ведь с ними не ссорился.
- Ну, другие - они просто товарищи, а Ваня - он мой друг. Был друг…
Борис опять склонился к песку, но ничего не начертил, а воткнул веточку в землю.
- Рассуди, Пётр, вот какую историю. На заводе было, в нашем цехе. Работают у нас два брата, токари. Хорошие ребята, комсомольцы. Вместе ремесленное кончили, вместе рекорды ставили, вместе в клуб ходили. Только однажды на собрании младший брат, Михаил, берёт слово и говорит: «Я на Павла (это старшего так зовут) должен заявление сделать. Не хочет он в вечернем техникуме учиться. Убеждал я его, убеждал, а он своё: потом, говорит, успею. Считаю, что неправильно Павел поступает, не по-комсомольски, а как лодырь». Сильно брата ругал. Ну, другие его поддержали, и собрание вынесло такое решение: обязать Павла продолжать учёбу. Сильно Павел на брата рассердился, даже в другую комнату в общежитии переехал. Его спрашивают: «Ты что это?». А он: «Никогда брательнику не прощу, что на весь завод меня осрамил»… Вот так поссорился он с братом, а учиться всё же стал: решение собрания для комсомольца - закон… Нынче техникум кончает, мастером будет работать. И теперь брагу большое спасибо говорит… Вот ты и рассуди: молчать должен был Михаил, раз он Павлу такой близкий человек, или не молчать? Прав он, что выступил на собрании, или неправ?
