- Иван, ты что - об айсберг споткнулся?
- Ага.- Ваня бодро кивнул головой и попытался улыбнуться.- Я его пнул, думал, он снежный, а он ледяной, твёрдый.
- Сильно ногу повредил? - уже серьёзно спросил вожатый.
- Нет, Борис, пустяки! Просто немного ушиб.
- Ну, смотри…
Всё как будто обошлось благополучно.
Данко стоял у лодки вытянувшись, чуть побледневший,
Борис сказал ему:
- Ты, Даниил, не стой, пошевеливайся, скоро ужин.
Данко взметнул на него строгие потемневшие глаза и чётко, как солдат перед строем, шагнул вперёд, вскинул руку в салюте.
- Товарищ вожатый,- начал он громко, замялся и продолжал глухо: - На острове произошло… произошёл несчастный случай. Ваня ушиб ногу не немножко, а очень сильно. Вот. Всё.- И он ещё раз посмотрел в глаза вожатого прямым и долгим взглядом.
- Стой, Крутиков! - крикнул Борис и пошёл к Ване.- А ну садись. Показывай ногу.- Он взялся за распухшую, отёкшую лодыжку. Ваня скрипнул зубами.- Растяжение сухожилий. Если не хуже. Ведите к врачу.- Потом повернулся к звеньевому: - Как получилось?
Данко рассказал.
Борис слушал, пожёвывая травинку, и лицо его было спокойным, казалось - даже равнодушным.
- Ладно. Готовьтесь к ужину.- И он, сорвав новую травинку, пошёл к штабу,- наверное, доложить начальнику лагеря и Асе Васильевне.
К ужину уже весь лагерь знал о случившемся. От одной группы к другой перебегала Маша и, делая страшные глаза, наговаривала:
- Девочки, вы слышали? Ваня Крутиков… Не слыхали?! Он же ногу повредил. Должно быть, сломал. Упал со скалы… Как это сочиняю? Я сама слышала, рассказывали… Его Петя Силкин толкнул. Сейчас понесли к врачу Ваню. А Петя сзади идёт и, должно быть, плачет.
Через минуту её голос звучал уже возле другой группы:
- Мальчики, вы, конечно, слышали? Ваня Крутиков…
Когда отряды строились на ужин, к Пете подошла Соня Клюшкина, посмотрела на него печально и сказала:
- Вот уж этого от тебя не ожидали. Нехорошо.- Она тихонечко посопела и добавила:- Очень нехорошо!
К ночи у Вани поднялась температура. Его уложили в изолятор.
