Стрелок вышел из города. Его мул мирно пасся в зарослях травки в сорока ярдах от бывшей проезжей дороги. Стрелок отвёл мула обратно в конюшню Кеннерли. Снаружи надрывался ветер. Устроив мула, стрелок вернулся к пивнушке. Отыскал лестницу в заднем чулане. Поднялся на крышу. Снял Норта. Тело было на удивление лёгким, легче вязанки хвороста. Стрелок стащил его вниз и положил вместе со всеми. С теми, кто умер всего один раз. Потом он вернулся в пивную, съел пару гамбургеров и выпил три кружки пива. Свет снаружи померк. В воздух взметнулся песок. Той ночью он спал в кровати, где они с Элли занимались любовью. Ему ничего не приснилось. К утру ветер стих. Сияло солнце, как всегда, яркое и равнодушное. Трупы отнесло ветром на юг — точно перекати-поле. Задолго до полудня, задержавшись только затем, чтобы перевязать свои раны, стрелок тоже отправился в путь.
Ему показалось, что Браун уснул. Угли в очаге едва тлели, а ворон Золтан засунул голову под крыло.
Он уже собирался встать и постелить себе в уголке, как вдруг Браун сказал:
— Ну вот. Ты мне всё рассказал. Теперь тебе легче?
Стрелок невольно вздрогнул.
— А с чего ты решил, что мне плохо?
— Ты — человек. Ты так сказал. Не демон. Или ты, может, солгал?
— Я не лгал. — В душе шевельнулось какое-то странное чувство. Ему нравился Браун. Действительно нравился. Он ни в чём не солгал ему. Ни в чём. — А кто ты, Браун? То есть на самом деле.
— Я — просто я, — спокойно ответил тот. — Почему ты всегда и во всём ищешь какой-то подвох?
Стрелок молча закурил.
— Сдаётся мне, ты уже совсем близко к этому своему человеку в чёрном, — продолжал Браун. — Он уже доведён до отчаяния?
— Я не знаю.
— А ты?
— Ещё нет. — Стрелок взглянул на Брауна с едва уловимым вызовом. — Я иду, куда надо идти, и делаю то, что должен.
— Тогда всё в порядке. — Браун перевернулся на другой бок и заснул.
Утром Браун накормил его и отправил в дорогу. При свете дня поселенец выглядел как-то чудно: со своей впалой грудью, опалённой солнцем, выпирающими ключицами и копной вьющихся красных волос. Ворон пристроился у него на плече.
— А мул? — спросил стрелок.
— Я его съем, — сказал Браун.
— О'кей.
Браун протянул руку, и стрелок пожал её. Поселенец кивнул в сторону юго-востока.
— Ну что ж, в добрый путь. Долгих дней и приятных ночей.
— Тебе того же вдвойне.
Они кивнули друг другу, и человек, которого Элли звала Роландом, пошёл прочь, со своими верными револьверами и бурдюками с водой. Он оглянулся всего лишь раз. Браун с остервенением копался на своей маленькой кукурузной делянке. Ворон сидел, как горгулья, на низенькой крыше землянки.
