Трудно согласиться с Б. Н. Флорей, будто в конце XV в. «боярами» стали называться лишь крупные феодалы, «члены Боярской думы». Ведь «боярами» назывались не только члены Боярской думы. Более реально мнение В. Д. Назарова, писавшего, что термин «бояре» имел и широкое значение: так называли лиц, имевших право боярского суда и выполнявших «иные "боярские" службы».
[42] Термин «боярин» в действительности имел в XIV—XV вв. и еще более расширенный смысл: им обозначались светские землевладельцы; отсюда формула кормленых грамот: «и вы бояре и слуги, все люди того пути».
[43]С той же трудностью, проистекающей из неопределенности терминологии, исследователь сталкивается, когда он пользуется летописными и публицистическими произведениями. Термин «бояре» в них часто употребляется просто для обозначения лиц, приближенных к великому князю (в частности, и для окольничих). Поэтому каждый конкретный случай упоминания в летописи о «боярах» должен быть по возможности сопоставлен с другими источниками.
Некоторые летописные памятники содержат чисто генеалогический материал. Так, в Типографской летописи находятся родословные заметки о знатнейших московских родах, составленные в конце XV в. в Троице-Сергиевом монастыре. В Продолжении Русского хронографа редакции 1512 г. под 1498 г. помещен список думных чинов.[44] В синодиках Успенского собора, Симонова монастыря, Иосифо-Волоколамского[45] и вкладных книгах Троице-Сергиева монастыря 1673 г. и Иосифо-Волоколамского монастыря[46] встречаются как сведения о родовых взаимоотношениях представителей феодальной аристократии, так и данные биографического характера (в частности, даты смерти).
Историки прошлых лет для изучения состава Боярской думы широко и без необходимой критики использовали сведения так называемого Шереметевского списка (далее — Ш) думных чинов (с 1462 по 1676 г.), содержащего многочисленные погрешности, отмеченные еще Н. П. Лихачевым, С. Б. Веселовским и др. Список Ш появился в конце XVII в. в результате работы приказных деятелей над материалами позднейших редакций разрядных книг.[47] Он содержит погодные перечни лиц думной и дворцовой администрации, сгруппированные под двумя рубриками: «сказано» и «умре». Сведения эти появились, скорее всего, на основании первых упоминаний тех или иных лиц с думными чинами (когда по интерпретации составителей списка им и был «сказан» чин) и на основании предположений, что боярин или окольничий должен был умереть на следующий год после последнего упоминания в разрядах. Все эти толкования далеко не всегда отражали реальное положение вещей, особенно для раннего периода, когда разрядные книги дают сравнительно мало материала. Кроме того, в тех редакциях разрядных книг, которыми пользовались составители списка Ш, представители многих княжеств и боярских фамилий, жившие в конце XV—начале XVI в. и не имевшие думных чинов,
