372. Я уже говорил, что государства не обретают безопасности тем, что рубят головы, ибо от этого враги множатся, как головы у гидры; и все же есть случаи, когда кровь скрепляет государства, как известь скрепляет стены. Нет правила, которое научило бы различать эти противоположности; это дело ума и чутья того, кому приходится различать их в жизни.
373. Не каждый властен выбирать себе чины и дела, какие желает; часто надо мириться с тем, что выпало на долю и что сообразуется с состоянием, в котором ты родился; поэтому достойно высшей похвалы хорошее и толковое исполнение своего дела. Так и в комедии не меньше хвалят актера, хорошо играющего раба, чем того, на кого надели царские одежды; поистине каждый может на своем месте обрести честь и хвалу.
374. Каждый, кто бы он ни был, делает в этом мире ошибки, от которых бывает вред больший или меньший, смотря по тому, какие последуют за этим случайности и события; везет тем людям, которым пришлось ошибиться в делах неважных или таких, от которых не произошло большого расстройства.
375. Великое счастье жить так, чтобы не терпеть обид и самому не обижать других; однако тот, кто доведен до того, что вынужден стать либо обидчиком, либо потерпевшим, должен повернуть дело к своей выгоде – ведь справедливо защищаться, чтобы не дать себя в обиду или чтобы ответить на обиду уже нанесенную. Конечно, здесь надо различать обстоятельства: не надо из чрезмерного страха внушать себе, что ты должен предупредить намерения другого, но не надо приплетать страх, чтобы оправдать свое насилие, когда на самом деле ты никого не подозреваешь, а движут тобой алчность и злоба.
376. Дому Медичи, при всем его величии, труднее сейчас сохранить власть над Флоренцией, чем его предкам, простым гражданам, – эту власть приобрести. Причина здесь в том, что город в те времена еще не изведал свободы и нестесненной жизни; наоборот, он был всегда во власти немногих, и поэтому тот, кто правил государством, не возбуждал к себе вражды всех граждан – ведь им было почти все равно, принадлежит ли власть тем или другим. Однако память о народном строе, который держался с 1494 по 1512 год, настолько крепка, что, кроме очень немногих, рассчитывающих на то, что при твердой власти они смогут угнетать других, все остальные – враги властителю, так как, по их мнению, они лишились власти, принадлежавшей им самим.
377. Пусть никто во Флоренции не надеется стать во главе государства, если он не принадлежит к потомкам Козимо, которым, впрочем, тоже не удержаться без помощи пап. Ни у кого другого, кто бы он ни был, нет таких корней и стольких сторонников, чтобы он мог об этом помышлять, если только его не вынесло наверх народное движение, которому нужны вожди, как то было с Пьеро Содерини. А поэтому, кто мечтает о таких высотах, не принадлежа к роду Медичи, пусть полюбит строй народный.
