304. Человеку, имеющему на родине положение и живущему под властью кровавого и грубого тирана, немного можно дать добрых советов, разве что уйти в изгнание. Но если тиран таков, что из благоразумия, необходимости или же по условиям правления ведет себя с оглядкой, то видный гражданин должен заботиться о том, чтобы иметь репутацию человека значительного и смелого, но спокойного и не алчущего перемен, если его не прижимать; в этом случае тиран тебя и обласкает, и постарается не давать повода замышлять перемены. Но он поступит иначе, если сочтет тебя человеком беспокойным; в этом случае он подумает, что тебя не заставишь сидеть смирно, и поневоле станет выискивать возможность тебя уничтожить.
305. В случае, о котором говорится выше, лучше не быть в числе людей, особенно близких тирану, потому что тогда он будет тебя ласкать, но в то же время зачастую чувствовать себя с тобой не столь уверенно, как со своими. Так что ты получишь выгоду от его власти, а падение его тебя еще более вознесет. Однако для человека, который не занимает видного положения у себя на родине, заметка эта не годится.
306. Большая разница иметь подданных отчаявшихся или подданных недовольных, потому что первые ни о чем не думают, кроме перемен, и добиваются их даже с опасностью для себя, а вторые, даже если и желают нового, не ищут случая, а выжидают его.
307. Нельзя хорошо управлять подданными без строгости, ибо того требует испорченность людей, но тут нужны ловкость и умение внешне вести себя так, чтобы подданные верили, что жестокость тебе не по сердцу, но что прибегаешь ты к ней по необходимости и во имя общественного спасения.
308. Надо обращать внимание на суть поступка, а не на видимость его. Тем не менее трудно поверить, как сильно можно расположить к себе человека лаской и добрым словом; причина этого, мне кажется, в том, что каждый думает, что заслуживает большего, чем стоит на самом деле, и потому гневается, видя, что его ставят не на ту высоту, какая, он считает, ему подобает.
309. Честно и по-мужски поступает тот, кто не дает обещаний, когда не намерен их сдерживать, однако, отказав человеку хотя бы и справедливо, ты настроишь его против себя, ибо люди не руководствуются разумом. Иначе бывает с тем, кто не скупится на обещания, – ведь события могут повернуться так, что отпадет надобность исполнять обещания, что позволит удовлетворить человека не ударив палец о палец, но, даже если дойдет до дела, всегда можно найти предлог уклониться; большинство же людей столь простодушно, что позволяет дурачить себя словами. Тем не менее нарушать обещания столь же дурно, как и давать их в расчете на выгоду; поэтому человек должен отделываться, когда может, общими словами, стараясь по возможности ничего точно не обещать.
