«Ничего, мы прорвемся. Мы дойдем, не можем не дойти, – упрямо думал североморец, шагавший сейчас впереди. – Слишком основательный счет накопился у меня к тем, кому мы обязаны этой прогулкой на свежем воздухе. Я привык оплачивать такие счета с процентами. Они полагали, что тезка с Андреем погибнут. Они почти наверняка считали, что и мне не выжить. Этим негодяям еще предстоит убедиться в том, как горько они ошибались. Им небо с овчинку покажется. Мы не сдадимся! Как хочется упасть в снег, прикрыть глаза, отдохнуть немного от изматывающего ветра! Но нельзя. Стоит лечь – уже не встанешь. Люблю притчу про двух лягушек в горшке со сметаной… Одна сложила себе лапки да пошла мирно ко дну. Сейчас, наверное, в своем лягушачьем раю. Конца времен дожидается. А вот другая… Не сложила. Так я – другая лягушка, не лучше, не хуже, просто по-другому не умею!»
Антарктида продолжала изобретательно пробовать троих русских «на зубок». Полундра, тропивший снежную целину, очередной раз оглянулся: все ли в порядке, не свалился ли кто из его спутников в снег от упадка сил? И Полундра не увидел Андрея Муличенко! Зарнов – вот он, бредет, пошатываясь, метрах в пяти сзади. А где рулевой? Упал?
Если бы просто упал! Все оказалось значительно хуже. В слепящей снежной заверти Муличенко отклонился на несколько метров в сторону от тропы, протоптанной Павловым и Зарновым, и ему здорово не повезло. Оказывается, путь отважной тройки пересекала занесенная снегом трещина в ледяном чехле, покрывавшем скальные породы. Такие трещины – не редкость в Антарктиде. Ближе к центральным областям материка они достигают полутора и более километров в глубину. Ухнешь в такую, и поминай как звали, не один полярник погиб такой смертью.
Расщелина, в которую угодил Муличенко, на счастье, оказалась неглубокой: метров десять всего лишь. Но и этого хватило!
Внизу ледовой трещины был довольно толстый снежный слой, своего рода подушка, так что Муличенко не разбился.
– Андрей! – закричал Полундра в трещину, когда они с Зарновым нашли по следам то место, где снежный мост обрушился под Муличенко. – Слышишь меня?! Ты там живой?
– Слы-ышу… – слабо донеслось снизу. – Живой вроде бы. Но сам не выберусь.
– Потерпи малость, сейчас мы тебя оттуда вытаскивать будем!
Ага, легко сказать! А как вытаскивать? Ни веревок, ни шеста какого-никакого. В Антарктиде молодое деревце под шест не срубишь, нет тут деревьев. И лиан, понятное дело, не встречается. Чем веревку заменить?
