Цветные миры | страница 58
— Но как же все это случилось? — спросила Джин.
— Сан-Доминго была богатейшей колонией мира, ее возможности казались безграничными. После того как в 1783 году Америка добилась независимости, эта французская колония за шесть лет удвоила свою продукцию. В те годы предприниматели одного лишь города Бордо вложили в Сан-Доминго сто миллионов долларов, Английская буржуазия была главной соперницей французской. На протяжении всего XVIII века они вели борьбу друг против друга во всех уголках земного шара.
— Но ведь англичане прекратили торговлю африканскими рабами и в конце концов покончили с рабовладением?
— В английских колониях было достаточно рабов, а в Сан-Доминго их не хватало. Проливая крокодиловы слезы по поводу бедственного положения угнетаемых негров и вопя о необходимости ликвидировать работорговлю, новая английская буржуазия в то же время прилагала усилия к тому, чтобы расширить эксплуатацию Индии. Презрительно называя острова Вест-Индии «бесплодными скалами», она ставила вопрос, имеет ли смысл приносить в жертву интересы целой нации ради 72 тысяч хозяев и 400 тысяч рабов.
— Но в Англии, конечно, было немало и бескорыстных людей?
— Разумеется. А кроме того, велика была и вера в то, что Англия — богом избранная страна. Один англичанин в то время писал: «Судя по всему, Провидение, отнимая у нас Америку, не оставит избранный им народ без щедрого вознаграждения». Питт увидел удобный случай отнять у Франции континентальный рынок, наводнив его индийским хлопком. За несколько лет производство хлопка в Индии удвоилось. Ведь труд «свободного» индийца стоил всего один пейс в день!
Беседуя, Джин и ее новый знакомый смотрели вдаль, где за большой Северной равниной, среди гор, смутно вырисовывалась могучая и величественная цитадель Кристофа. Доктор Дюваль был худощавый, желтокожий, бедно, но опрятно одетый джентльмен; культура его сказывалась и в речи, и в манерах. Вместе с тем в его поведении не было заметно ни малейшего следа угодливости или опасения, что его собеседница — будь она черной или белой — не оценит его внимания. Он указал на равнину:
— Вон оттуда появились черные рабы; они налетели, как ураган. И подняло их на борьбу колесо.
— Колесо?
— Да, колесо, на котором был распят Оже, красивый мулат, получивший образование во Франции, где он смело отстаивал права свободных негров Гаити. Правда, за черных рабов он не замолвил ни слова. Ведь среди мулатов, воспитывавшихся в Париже во время Семилетней войны, было немало и рабовладельцев.