— Ведь его отец был еврей! — сказала мать юноши.
На лице Мансарта отразились явное изумление и озадаченность. Хозяйка пояснила:
— В соответствии с новыми расистскими взглядами, которые навязал нам Гитлер, государство помогает только немцам. А остальные граждане, будь они даже наполовину немцы, не имеют нрава ни на продвижение по службе, ни на хорошие заработки. У моего сына лишь один выход — покинуть Германию, Я не без умысла предложила поместить вас в нашем доме. Я хочу просить вас использовать свое влияние, чтобы помочь ему подыскать себе какое-нибудь место в Америке.
Мансарт горько усмехнулся, и сердце у него сжалось от боли. Попробуй растолковать этой женщине, как ничтожно его влияние в Америке и что он менее, чем кто-либо иной, способен содействовать карьере этого молодого человека. Кажется, бедняжка до самого последнего момента так ничего и не поняла.
Берлин произвел на Мансарта впечатление огромного, вполне современного и делового центра. Однако город пребывал в постоянном напряжении, в нем то и дело происходили митинги, уличные громкоговорители извергали потоки крикливой пропаганды. К удивлению Мансарта, берлинцев часто волновали мелкие, незначительные события. Однажды, например, он смотрел кинохронику о матче между Джо Луисом и Шмелингом. В зале стоял невообразимый шум. Зрители бурно «болели» за немецкого боксера. Шовинистическая враждебность публики к его молодому темнокожему сопернику не знала границ. А когда Луис был нокаутирован, зрители пришли в исступление. Можно было подумать, что это святой Георгий совершил свой подвиг, победив дракона. Мансарт не мог этого понять. Однако многое ему стало яснее, когда он побывал на Олимпийских играх, состоявшихся в то лето в Берлине.
То, что происходило на стадионе, представляло собой внушительное зрелище, и Мансарт с волнением наблюдал замечательный пример равенства, когда по стадиону рядом с белыми шагали темнокожие атлеты, когда представители всех рас и национальностей проносили свои высоко поднятые знамена. По воле судьбы американские спортсмены-негры добились выдающихся успехов. Маленький и гибкий Оуэнс победил в забеге на 100 и 200 метров и в прыжках в длину, установив мировой рекорд. Стадион загремел аплодисментами. Высокий и сухощавый, отливающий бронзой Вудраф одержал победу в забеге на 800 метров, а громадный черный Джонсон завоевал лавры в прыжках в высоту. И тогда Гитлер, пользовавшийся каждым случаем, чтобы выставить себя напоказ, и щедро расточавший похвалы победителям из белых, предпочел покинуть стадион. Этот мелочный выпад отравил ликование Мансарту и заставил многих немцев испытать чувство стыда.
