В дверях появился Микола Жадан - единственный на катере матрос строевой специальности, он же кок, он же вестовой кают-компании, он же установщик прицела кормового орудия: на катерах, по малости их, и люди и помещения выполняют одновременно несколько разнообразных функций. В руках у него был дымящийся бачок с супом, а на мизинце висел котелок. Как ухитрился он спуститься по отвесному трапику, было загадкой.
- Сейчас достану, товарищ командир, ужо вот накрою, - с готовностью ответил Жадан и, поставив суп на стол, начал расставлять тарелки и раскладывать вилки и ложки, которые, подвергаясь трясучему закону кают-компании, немедленно зазвенели и поползли по столу, как крупные бойкие тараканы.
- Нет, нет, не нужно, - поспешно сказал Луников. - Это я больше для красного словца. Нам с лейтенантом по возрасту вредно: я для этого староват, а он молод. А вот почему вы, моряки, не пьете, удивительно…
- У каждого своя привычка, - объяснил Решетников серьезно, подхватывая ложку, которая вовсе уже подобралась к краю стола. - Вот наш механик, например, предпочитает накопить за неделю и уж заодно разделаться, а то, говорит, со ста грамм одно раздражение… Так, что ли, товарищ Быков?
- Вы уж скажете, товарищ лейтенант, - сконфузился Быков. - Один только раз и случилось, а вы попрекаете…
- А я вот сейчас майору расскажу, как случилось, - пригрозил Решетников. - Хотите?
Быков затомился, но, на его счастье, Жадан закончил нехитрую сервировку и придвинул котелок к тарелке Решетникова. Тот нахмурился:
- В честь чего это мне особая пища? Что я, больной?
- Так, товарищ же лейтенант, - возразил Жадан, ловко разливая суп из бачка по тарелкам, - на базе нынче обратно пшено на ужин выдали, вы ж его не уважаете. А тут консервный суп с обеда, кушайте на здоровье…
Луников быстро вскинул глаза на Жадана и усмехнулся, как бы отметив что-то про себя. Решетников, увидя это, вдруг вспылил:
- Опять вы фокусы показываете! Сколько раз вам говорить: давайте мне, что всем! Безобразие… Гостям одно, хозяину другое…
- А вы о гостях не беспокойтесь, мы как раз пшенный суп больше уважаем, - успокаивающе сказал майор и протянул руку к тарелке: - Довольно, товарищ Жадан, хватит…
- Кушайте, кушайте, - гостеприимно отозвался Жадан, - можно и добавки принесть, я лишнего наварил, когда еще вам горяченького приведется…
Он постоял у двери, посматривая то на гостей, то на командира. Широкое веснушчатое его лицо выражало полнейшее удовлетворение тем, что все со вкусом принялись за еду. Потом он сообщил тем же радушным тоном:
