— Он в самом деле знает любой язык?
— Да. При этом на всех наречиях говорит чисто, без акцента. Ладно, об этом позже поговорим, а пока пошли в дом, я ведь вижу, что тебе тяжело. Сейчас посетим баньку на заднем дворе, а служанки наши грязные вещи постирают. Потом я дам тебе настоя хорошего, поедим, и только тогда отдых.
— Угум!
Вскоре мы оказались в просторном зале постоялого двора, и здесь я впервые увидел настоящих викингов, которые выглядели совсем не так, как они представлялись мне в родном веке. Ведь я ожидал, что передо мной предстанут широкоплечие белокурые гиганты в броне с мощными топорами и непременными рогатыми шлемами на голове, типа истинные арийцы с агитплакатов Третьего рейха. Но всё оказалось гораздо проще и не так презентабельно: в помещении за широкими дубовыми столами сидели и спокойно, без криков и шума, ужинали самые обычные люди, среднего роста косматые мужики с многочисленными шрамами, одетые преимущественно в кожаную одежду, пахли они потом и заскорузлым маслом. Викинги, стуча деревянными ложками, с аппетитом уплетали овсяную кашу и варёную прошлогоднюю репу. Оружия при них, кроме ножей и кинжалов, не было. Светлых голов на три десятка человек насчитал всего четыре, а остальные сплошь брюнеты и рыжие либо вообще лысые. Вот такие викинги-свеоны, ужас Европы, которых по совету Сивера, коего нигде не было видно, стоило остерегаться.
Ладно, о викингах ещё расскажу, а пока нас встретил сам хозяин заведения, однорукий русоволосый мужчина, бывший воин князя Прибыслава, осевший в Роске и построивший здесь постоялый двор. Кто таков Ждан, он знал, и потому мы были встречены как дорогие гости. Хозяин по имени Смел лично проводил нас на второй этаж, где у него имелись свободные комнаты. Естественно, не номера класса люкс, но ничего, одно помещение на троих, всё чистенько, и на полке довольно-таки яркая масляная лампада.
Смел исчез, а вместо него появилась миловидная пухлая девушка, его дочь. Она пришла за грязным бельём, которое до утра должно быть постирано и высушено, и мы с волхвом принялись перетряхивать свои сумки. У меня было три рубахи, пара штанов и три пары носков без пятки. Всё в пыли и поту и нуждалось в чистке. Но в чём-то нужно ходить, и, оставшись в чём был, остальное своё имущество я отдал девушке. После чего перетряхнул сумку, и тут меня ожидал сюрприз, так как на ложе выпали два денежных мешочка. Один с серебром, которое я прихватил у разбойников, а второй, побольше, оказался кошельком барона Салиаса.
