С этим трудно было поспорить, и все начали есть, а вот Погодин – одновременно рассказывать:
– Вы, Гуров, хотели знать, что Колька за человек, так я вам скажу. Если он по какому-то недоразумению попадет в ад, так он и там производство организует. И ни одной капли смолы не пропадет, ни одного градуса жары, ни грамма серы! Он и чертей работать заставит! И с раем торговлю наладит! Вот такой талант человеку от бога дан, хотя у него всего лишь среднее образование! А вот в жизни он ни хрена не разбирается! – И в ответ на недоуменный взгляд Гурова покивал: – Да-да! Десять классов, и все! Он про школу не любил вспоминать, потому что дразнили его там, просто жизни никакой не давали – у него же глаза разные: правый – голубой, а левый – карий. Комплексовал он из-за этого страшно, потому и темные очки постоянно носил, а потом уже на цветные линзы перешел. А еще он себе со временем диплом о высшем образовании купил. Убедили мы его, что так надо. А то что же получается? Исполнительный директор большой компании, миллионами ворочает – и недоучка. А учиться ему по-настоящему было некогда – он бизнес на ноги ставил.
– Я просил с самого начала, – напомнил Гуров.
– Да он о прошлом своем мало рассказывал, больно ему было все вспоминать, – объяснил Погодин. – Да и не из болтливых он. Я все, что расскажу, от Димки знаю. Короче! Колька на рабочей окраине Чарджоу родился – это в Туркмении. Родители на железной дороге работали. Сестренка у него еще младшая была. Он до армии вместе с родителями работал, а весной девяносто первого его призвали. Служил он в Мурманской области, и ему там тоже лихо пришлось – он же к морозам не привык, да и гнобили его по-черному. Только письма из дома и согревали. А потом там парад суверенитетов начался. Письма приходить перестали. Да еще слухи ходили одни страшнее других о том, как там русских целыми семьями вырезали. Он всем, кому только можно было, писал, просил узнать, что с его родными, а в ответ – ничего. А незадолго до дембеля получил он письмо от учительницы своей о том, что его семья погибла. И даже могилы он не найдет, потому что трупы после таких погромов в одну большую яму сбрасывали. Ну, и куда ему было деваться? Ехать-то уже некуда. Ни дома, ни семьи! Из документов на руках только военный билет, а денег – ни хрена. Куда деваться? В общем, в Москве на вокзале познакомился он с Димкой Сухановым, нашим, сибиряком, который домой ехал. Посидели они, два дембеля, поговорили, и предложил Димка ему вместе с ним в Сибирь ехать. Он и согласился, благо к морозам уже как-то притерпелся.
