— Вы, наверное, к морю? — спросила сидящая рядом женщина, которую Бенас только теперь и увидел.
— Да. Вы, надо думать, тоже.
— Ага. Погода такая удачная, на редкость.
— Все лето хорошее.
— Это точно, — вздохнула женщина. — Я-то всегда стараюсь под осень к морю вырваться. Лучшее время, знаете ли.
— Да, осенью время хорошее, — ответил Бенас.
— А этих бед всяких… Может, и вы слышали?
— Нет, ничего.
— Так вот, вчера вечером мы встретили в аэропорту знакомых, прилетели со взморья. Очень тонут. В этом году особенно. Вчера вытащили мать с дочкой…
— Обе сразу?
— Первой стала тонуть дочка, мать бросилась спасать, поначалу казалось, что все обойдется, на помощь уже плыло несколько мужчин. Видно, какой-то водоворот подхватил, их унесло дальше в море. Подошла спасательная лодка, их вытащили, но было уже поздно.
— Если бы чуть раньше, может, и успели бы, — сказал Бенас.
Обернулся сидящий впереди мужчина:
— Говорят, картина просто жуткая — девочка держит мать за шею, с трудом ручонки смогли разжать. Люди даже плакали.
Нет, уже не будет опровержения. Никто не перечеркнет случившееся. Какие чудотворцы эти писатели, хоть за это их надо немножко любить, успел подумать Бенас. Они ведь могут все повернуть вспять, надо только, чтоб дрогнула рука.
— Вы все время молчите, — повернувшись к нему, сказала женщина.
— Я внимательно слушаю.
— Живет себе человек, живет, и вдруг… Какой удар для семьи!
— Трудно даже представить, какой удар.
Глядя в окно на пенистое море, он покачал головой.
Спускаясь в толпе с трапа самолета, Бенас издалека увидел Паулину. Белокурая и загорелая, она стояла у барьера. Когда Бенас вышел из калитки, Паулина отвернулась, но тут же снова обернулась и подошла к нему. Паулину Бенас знал, но не очень близко, несколько раз вместе с Деймой был в гостях. Теперь она — самый близкий человек, который последним видел Дейму и Герду.
— Бенас…
— Когда вы видели их в последний раз?
— Вчера перед обедом. Я осталась дома, а они пошли к морю.
— О чем они говорили?
— Дейма сказала — вечером выпьем вина. Она как раз купила. Герда морщилась, не хотела идти.
— Как всегда…
— Она никогда не любила моря, Герда.
— Знаю.
Паулина направилась к стоянке такси.
— Паулина, если вы не очень торопитесь, давайте поедем на автобусе.
— Хорошо, Бенас.
Что же это такое, размышлял Бенас. Чертовская рассудочность человека или святое желание из всего — из самого радостного и самого печального — извлечь для себя, пока ты жив, какую-то универсальную истину, какой-то урок, чтобы потом лучше уметь жить, чтобы самому стать лучше?
