Что ещё более странно - казалось, ему тоже нравилось проводить время со мной, и я не понимала почему. Но зато я прекрасна знала, что если он узнает правду обо мне, всё изменится. Никто не хотел общаться со мной в последнее время, потому что моё положение жалко, и это всех раздражает.
— Теперь вы должны позволить мне угостить вас ужином, дамы, — решил он, усадив Эйми снова к себе на колени. Она зевнула (блин, я забыла уложить её поспать) и уткнулась в его грудь. Меня всё ещё поражало то, что она не боялась его. Чёрт возьми, она испугалась даже моего папу, когда они впервые встретились.
— Мамочка, пожалуйста? — взмолилась Эйми. Я усмехнулась и кивнула.
— Конечно, детка, — сказала я, целуя её в щёчку. Когда я подняла глаза на Найла, он в недоумении и некотором смущении поднял брови. — Что-то не так? — спросила я, нахмурившись.
— Она только что назвала тебя мамой… — сказал он, резко замолчав. Я закусила губу, быстро придумывая оправдание.
— Ей всего три, и она иногда путается, — я попыталась отмахнуться, как будто ничего не произошло, и, как ни странно, это сработало. Всё это время я думала, что не умела врать, а на тот момент наговорила уже с три короба и пока что всё шло нормально. Только где-то в глубине сознания маленькая частичка меня чувствовала себя виноватой.
— Я и не знал. Мне не так часто приходиться быть в окружении детей, — пожал плечами Найл.
И слава Богу.
Вдруг Эйми перебралась ко мне на колени и тихо зевнула.
— Я хочу спать, — пожаловалась маленькая девочка, сворачиваясь клубочком.
Под её правой ручкой была черепаха, которую Найл назвал”’Черепашка Тимми”. Я осознала, что даже не знаю, который сейчас час. Казалось, с Найлом время летит совсем незаметно.
Может, так случается со всеми знаменитостями.
Я достала свой неприлично дешёвый раскладной телефон из кармана, краем глаза заметив, как Найл только ухмыльнулся, и проверила время. Была уже половина восьмого, хотя я бы ни за что не сказала, что уже так поздно. Время ложиться в кроватку для Эйми прошло.
— Мне нужно уложить её, — вздохнула я, поднимая Эйми на руки. Найл кивнул и погладил её по спине, из-за чего она улыбнулась. Я вдруг поняла, что рядом с ней никогда не было мужчины, который хотел бы заботиться или просто быть с ней, и моё сердце болезненно сжалось.
— Как насчёт этого, — сказал Найл, вставая и поднимая меня за собой: — ты уложишь её в кроватку, а потом мы встретимся в моём номере. Комната номер сорок два. — Я кивнула: я была рада, что он всё ещё хотел провести со мной время. Казалось, с недавних пор множество людей просто не желали моей компании.
