Взгляд м-ра Уитлоу скользнул по черным раковинам — беспорядочной куче атласных серповидных световых пятен, собравшихся вокруг обнимающей его светящейся сферы. Точно так же и разум его скользнул по их скрытым бронированным мыслям.
— Я припомнил случай из детства. Радиовещание — мы используем вибрации высокой частоты, чтобы передавать звук, — транслировало шуточный и вымышленный, но правдоподобный репортаж о вторжении на Землю жителей Марса, существ той злобной и разрушительной природы, которой, как вы говорили, мы склонны истреблять чужую жизнь. И многие поверили этому репортажу. Ненадолго вспыхнула паника. И мне представилось, как при первых же признаках настоящего вторжения воюющие народы забудут свои разногласия и встанут бок о бок, чтобы встретить захватчиков. Они осознают, что-то, из-за чего они сражались, в действительности пустяки, фантомы, порождения дурного настроения и страха. К ним вернется чувство реальности. Они поймут, что наиважнейшим фактом является то, что они люди, что они столкнулись со всеобщим врагом, и они величественно примут вызов. Ах, друзья! Когда перед моими глазами возникла эта картина, как воющее человечество при первом ударе объединяется навечно, я задрожал… Я…
Даже на Марсе эмоции захлестнули его.
— Очень интересно, — вкрадчиво промыслил старший жесткокрыл, — но не будет ли предлагаемый вами метод противоречить той высочайшей морали, которую я ощущаю в ваших признаниях?
Пацифист склонил голову.
— Друг мой, вы совершенно правы — в большом и окончательном смысле. Но позвольте мне заверить вас, — живость вернулась к нему, — что в тот день, когда возникнет вопрос о межпланетных отношениях, я буду в авангарде защитников межзвездного равенства, буду добиваться полного равенства для жесткокрылов и людей. Но… — Его глаза, лихорадочно блестевшие, снова смотрели из-под волос, упавших на лоб. — Это дело будущего. Животрепещущий вопрос — как остановить войну на Земле? Как я уже говорил, ваше вторжение должно быть чисто символическим и как можно менее кровожадным. Однако даже лишь видимость внешней угрозы — убедительное доказательство того, что человек имеет себе равных или даже превосходящих его соседей по вселенной, и этот факт вернет человечеству естественную точку зрения, сплотит его во взаимооборонительное братство и установит вечный мир!
— Это неважно, — промыслил главный сухо, впервые выказывая некоторое высокомерие и расовую гордость, порожденную вечными сухими традициями. — Как я уже говорил, моллюски, очевидно, низшая раса. Всего лишь водянчики. Мы их не видели уже много веков. Насколько мы знаем, они вымерли. И конечно, нас нисколько не сдерживало такое древнее, затасканное соглашение с ними, если бы имелся хоть какой-то здравый и выгодный повод нарушить его. И нам нет смысла, и никогда не было, бояться их.
