– Сейчас он себя точно никем не считает, – дотошно поправил Йонге. – Но я тебя понял. Давай, что ли, записку ему оставим. Вдруг раньше вылезет, чем мы явимся.
– Где? На чем?
– А вот, – Йонге махнул на застрявший сегмент пола. – Сразу в глаза бросается.
– И чем писать собрался?
– Не писать. Выжигать.
После краткого, но яростного спора Рудольф согласился потратить заряд в качестве средства коммуникации, но потребовал от Йонге предельно кратких формулировок. Пилот поковырялся в словаре-переводчике, подбирая нужные фразы, и наконец показал Рудольфу результат.
– Словно палочник насрал, – дал определение Рудольф.
Йонге фыркнул, но вынужден был согласиться. Гигантские палочники действительно очень похоже раскладывали свои фекалии в местах гнездования.
Припрятав крошечную коробочку переводчика обратно в нарукавный карман, Йонге прищурился, сквозь ресницы глядя на точные движения лайнера.
– Готово, – Рудольф довольно отряхнул ладони, придерживая оружие локтем. – Заметно, да?
– Чтоб меня так после анабиоза встречали.
Оставив на металле дымящиеся красноватые следы, сложившиеся в общий синопсис последних событий в галактике, тандем из пилота и механика удалился на поиски выхода.
Корабль был большой. Где-то им все-таки должно было повезти.
***
– Тут, видно, только скорлупа целой осталась, – сетовал Рудольф. – Все остальное за хренову тучу лет обвалилось.
– Прорубиться, конечно, можно…
– Это надо знать, где прорубаться.
– Возвращаемся? – предложил Йонге.
Они уже полчаса как сидели возле очередного завала.
Йонге все еще чувствовал себя бодро, ненормальная эйфория отпустила, но Рудольф присматривал за ним вполглаза все это время и внезапно вынес вердикт о необходимости отдыха.
– Нет. Ты отдыхай, я присмотрю тут.
Усталость пока еще не подобралась вплотную, маячила за краем сознания, обещая потом отыграться за все разом. Йонге мог идти дальше, но Рудольф явно хотел отдохнуть, хоть и прикрывался заботой о ближнем.
Йонге покосился на прислонившегося к валуну напарника, подвинулся ближе, развернулся и улегся, наплевав на то, что сейчас происходит с его красиво забинтованной спиной. Рудольф сначала напрягся, когда пилот устроил затылок у него на коленях, но затем успокоился и даже неуверенно потрепал Йонге по волосам.
Жест получился совсем уж слюнявый и глупый, поэтому Рудольф немедленно отдернул руку и вообще заложил обе под голову. Йонге сонно смотрел в потолок, пытаясь разглядеть отдельные детали, но роящиеся частицы постепенно истаивали – чем выше, тем их было меньше, и потолок совсем терялся во тьме.
