— А как становятся амурами? — Спросила я.
— Ты же наверняка слышала, что после земного пути начинается другой. Те, кто прожил жизнь плохо, попадают в ад, а кто прожил жизнь хорошо, точнее правильно, те попадают в рай. Но попасть в рай или ад, это ещё не значит бездельничать, и мучиться или наслаждаться свободой. Я, например, не скажу, что прожил свою земную жизнь очень правильно. Но положительные и добрые дела мои перевесили чашу весов, нежели отрицательные и плохие. Вот, поэтому я попал в рай, а потом уже стал амуром. Всё зависит от души, от её чистоты, от её особенностей и склонностей. Думаешь, у человека есть особые таланты?
Нет, это у его души есть одаренность и таланты. Человек это всего лишь оболочка. Сёма ненадолго задумался, глядя куда-то вдаль, я не перебивала его размышлений, мне для раздумий пока хватило и этой информации.
— Знаешь, — задумчиво изрек амур, — земная жизнь — этот как отпуск. В среднем каких-то 60–80 лет, для бессмертной души это практически ничего. Вот если душа у человека была грязной, и за его плохие деяния попал он в ад, а не в рай, то это ведь не навсегда.
Пройдет определенный срок, за все грехи свои душа потерпит наказание, а потом у неё будет шанс исправиться, она переродится в новом теле. Если же душа была не в аду, а в раю, то она тоже рано или поздно получит шанс прожить земную жизнь. Но уже не для того, чтобы исправиться, а для того чтобы доказать, что она не зря попала в рай. Я долго обдумывала его слова, лежа на теплом, прогретом за всё лето зеленом ковре, и глядя в голубое безоблачное небо. Потом вдруг вспомнила озорной взгляд амурки и спросила:
— Послушай, если вы не влюбляетесь и не испытываете любви, зачем тогда она тебе строила глазки?
— Женщины, вы всегда остаетесь женщинами, в каком бы теле и в каких бы условиях не жили. Это у вас в крови. Вам всё время необходимо чувствовать, что на вас направлены все взгляды, вы всегда хотите казаться самыми неотразимыми. Вот и она, решила поиграть со мной. И всё, ничего здесь необычного нет. Она стреляла в меня глазками не для того, чтобы я в неё влюбился, а для того, чтобы просто обратил на неё внимания. Пойдем, я тебя провожу, а то уже скоро вечер, домой тебе пора.
— Пойдем…
Я неторопливо шла по главной аллее парка и постепенно погружалась в другой, волшебный для меня мир. Теперь я могла переходить границы гораздо быстрее и легче, сказывалась ежедневная практика. И даже один раз удалось это сделать не в парке, а у себя дома, но совсем ненадолго. Сёмика ни где не было видно, и я решила дойти до фонтана и там его подождать. Он всегда чувствовал, когда я прихожу, и, разобравшись со своими делами, подлетал ко мне. За деревьями уже маячил силуэт чаши с рыбиной, когда я почувствовала, что мне что-то кольнуло чуть ниже пояса. Я удивленно остановилась, и оглянулась назад. В нескольких шагах от меня парил Сёмка, в руках у него был лук, и он, довольно улыбаясь, смотрел на меня. Осторожно пошарив в районе пятой точки, я нащупала стрелу.
