— Осмотр города в собственный выходной — это хорошо, я это даже поддерживаю, особенно, если даю согласие перед этим. Но я тебе не давал разрешения. Я бы дал тебе сотовый телефон с собой, чтобы, в случае чего, мог связаться с тобой. Но ты не дал мне такой возможности. Ты кинул записку на кухонный стол и слинял. Я мог бы позвонить социальному работнику, и тебя бы забрали отсюда.
Социальный работник, Мисс Киллерман — из-за нее Эйден оказался здесь. Она была чертовски старой, хотя, скорее всего, ей было что-то около тридцати, как и Дэну, и казалась Эйдену куском льда. Она была закреплена за ним с тех пор, как его перевели из предыдущего учреждения. Он получил, конечно, куратора, но не мог выходить за территорию.
Он подал жалобу. Когда Киллерман рассказала о «Д и М» и отправила туда запрос на прием, он был потрясен. А когда место, наконец, освободилось, он был вне себя от радости. Подумать только, что он мог бы сейчас потерять это место, что заранее его так пугало, остаться без Дэна, даже если бы он узнал, что Эйден опустошает кладбища.
— Эйден, ты меня слушаешь? — спросил Дэн. — Я сказал, что мог бы позвонить социальному работнику и доложить об этом.
— Я знаю. — Он поднял глаза на Дэна, чье лицо скрывала тень. — Ты это сделаешь?
Тишина. Ужасающая тишина
Затем Дэн взъерошил волосы.
— Не в этот раз. Но я не собираюсь всегда быть таким добрым. Ты понял меня? Я верю в тебя Эйден. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Но ты должен соблюдать мои правила.
Такой жест был неожиданным, такие слова очень удивили. Я верю в тебя. Что-то жгло его глаза. Эйден отказывался верить, что это были слезы, даже когда его подбородок начал трястись. Он никогда не считал своего наставника тряпкой.
— Ты все еще принимаешь свои лекарства? — внезапно спросил Дэн.
— Да. Конечно, — Ложь. Правда, полправды или даже недомолвки не сработали бы в этот раз. Признание, что он спустил таблетки в унитаз, было хуже, чем побег в город. Кроме того, Эйден не нуждался в таблетках. Они делали его бессильным, уставшим и затуманивали мысли. Что он и начинал сейчас чувствовать, покачиваясь от накатившего головокружения. Тупой трупный яд. Кроме того, головокружение подтолкнуло перейти к важному для Эйдена вопросу. — Вообще-то, я искал вас, когда пришел. Я… я…, - Давай же, просто скажи это. — Я хочу ходить в государственную школу. Кроссроудз Хай. — Ну вот. Сказал. И назад слово уже не возьмешь назад.
Дэн сдвинул брови.
— Государственная школа? Почему?
