После этого комиссар сменил тон и попросил меня обратиться к брату, чтобы он сдался властям. Я обещал с ним поговорить, но сказал, что он вряд ли меня послушает. В конце концов меня освободили, и я сел в товарный поезд до Оренбурга. Когда я туда прибыл, первое, что увидел, - объявление о приговоре к смертной казни спекулянтов, который был подписан генералом Дутовым. Вместо того, чтобы разыскивать своих родственников, я отправился сразу к генералу Дутову.
Я попытался объяснить ему, что все торговые операции могут рассматриваться как спекуляция, а значит все законные торговые предприятия должны быть закрыты. Такая борьба со “спекуляцией” приведёт только к тому, что цены возрастут, так как торговать под угрозой смертной казни очень опасно и рисковать будут только ради большой прибыли. Дутов выслушал меня, но отказался отменить свои приговоры. И через несколько дней после казни торговцев товары просто исчезли с рынка.
Вести с фронта были неутешительными, и мы решили двигаться дальше на восток по дороге, ведущей в так называемый “Район семи рек”, находящийся на юге Западной Сибири. По Транссибирской железной дороге можно было доехать до определённой станции, а потом своим ходом добраться до Троицка и Челябинска, которые уже стояли на другой железнодорожной ветке. Для этого нужно было проехать немногим больше 300 км между двумя железными дорогами. Мы купили двух лошадей и повозку, которую переделали в кибитку с закрытым верхом. Все наши вещи были погружены на платформу, прицепленную сзади. Моя небольшая семья поместилась в кибитку, а я правил. Это путешествие заняло около четырёх дней. В первую ночь я правил, не смыкая глаз, но после второго дня путешествия распряг лошадей, дал им отдохнуть и сам заснул мёртвым сном. В одном из казачьих поселений нам рассказали о бое между казаками и башкирами одной из деревень. Это столкновение продолжалось с рассвета до заката, в ход пошли сабли. Ссора вышла из-за спорного куска земли, но в результате этого боя никто не выиграл.
В Троицке мои документы сослужили нам хорошую службу: нам разрешили погрузиться в товарный поезд. Мы установили свои повозки так, что они служили нам кроватями, в середине вагона стояла печка-буржуйка. Это было очень кстати, так как была середина октября и становилось холодно. В Челябинске нам тоже повезло: начальник станции, бывший генерал, был из Самары. С его помощью мы погрузили нашу кибитку в поезд и смогли ехать дальше.
