Грызун был так озадачен, что не мог вымолвить ни слова.
- Теперь вы, надеюсь, убедились, что правильное скотоводство - дело не совсем-то простое? - говорил Сосун. - Подойдите ближе. Заметьте, сколько разновидностей! И одна другой лучше.
- Так что же, у них и молоко даже разное? - спросил Грызун.
- А то как же? Можете сейчас удостовериться.
- Благодарю, я сыт…
- Сделайте милость, не обидьте. Прикажете мне подоить или сами, может быть?..
- Любопытно бы самому…
Они стояли около розовой тли. Грызун кончиком уса легонько прикоснулся к ней. Она послушно тотчас же угостила его бледно-розовым молочком.
- Вкус розы! - воскликнул он.
- Вот видите. А ананаса не желаете ли?
Хозяин тронул усом темно-зеленую корову и у нее выступила капелька зеленоватого оттенка.
- И по духу уж слышно, - заметил Грызун.
- Да вы откушайте, пожалуйста.
Пришлось откушать и ананаса.
- А тут вот наше шампанское: маковая росинка! - продолжал Сосун, подводя гостя к полосатой тле.
- Ей-ей, не могу… - отговаривался гость.
- Демьянова уха? Ну, одну еще капельку только, последнюю.
Что тут делать! Чтобы не обидеть хозяина, надо было приложиться. Но, приложившись, Грызун вдруг откинулся назад головой, схватился за грудь и закатил глаза.
- Не знаю, что это со мной?.. - пробормотал он. - Точно все кругом завертелось, а на душе стало так легко, так уморительно-весело… Сейчас бы, кажется, пустился вприсядку.
- Мак, значит, в голову ударил, - усмехнулся Сосун. - Но ничего, это скоро пройдет. Не правда ли, божественный напиток? А вот и детвора наша, - прибавил он.
На пастбище высыпала теперь из муравейника гурьба бурых дядек. Каждый нес на спине по грудному муравейчику. К одной и той же корове подносилось по нескольку младенцев, которые с жадностью упивались выдоенным дядьками молочком.
- Кормленье это производится у нас три раза в день: утром, в полдень и перед сном, - толковал гостю Сосун. - А уж пользительно ли им - сами можете судить: вон, какие все пузаны! Что бы вам пример с нас взять?
- И то уж подумываю… - отвечал серьезно Грызун.
- Да кстати бы и рабство тоже отменить.
- Ну, это будет труднее…
- Однако, попытаетесь?
- Может быть, со временем… Но я у вас, право, непозволительно загостился! Вон, и солнце совсем уж заходить.
- Да вы бы переночевали?
- Нет уж, увольте. И то вам, я думаю, надоел. Нельзя ли мне прямо отсюда, чтобы не ходить опять через весь муравейник?
- Отчего же, можно.
Оба атамана стояли уже на валу.
- Никогда не забуду вашего гостеприимства! - говорил растроганно Грызун. - Милости просим и к нам. Во мне вы приобрели себе самого верного друга. Что бы там ни было - я друг ваш навеки.
