Встревоженная тишиной, в Юркину комнату неслышно вошла мать. Она уже приготовилась утешать его, но, увидев, что сын, отвернувшись к окну, спокойно читает книгу, так же неслышно вышла. Юрка, конечно же, слышал её приход, но не показал вида.
«Ничего, перебьёмся, – подумал он, – от этого не умирают. Подумаешь – танцульки какие-то. И без них можно прожить. А маме, действительно, и так тяжело без отца, что уж её донимать глупыми просьбами?». Незаметно за своими размышлениями Юрка уснул.
На следующий день на перемене Николай Александрович спросил старосту класса:
– Тоня, деньги на вечер все сдали?
– Да, только Юра не сдал.
– Почему?
– Сказал, что не хочет идти, что ему не нравятся увеселительные вечера.
– Что, прямо так и сказал? – переспросил учитель, тщетно пытаясь найти взглядом Юрку. Но того в классе не оказалось.
– Да, так и сказал.
– Странно…
Николай Александрович молча вышел из класса. В последнее время он и сам замечал какие-то странности в поведении Юрки. Но учился тот неплохо, дисциплину не нарушал. Только вёл себя он как-то замкнуто и по окончании уроков сразу убегал домой. Учитель знал, что у Юрки не стало отца, и что тому приходится заниматься и хозяйством, и младшим братом, пока его мать находится на работе. Конечно же, ему было тяжело. Тогда, тем более, такое торжество, как выпускной вечер, должно было внести в его жизнь какие-то положительные моменты. А он вдруг отказывается. Всё это учитель передумал, пока шёл от класса до учительской. Но ему в голову почему-то не пришло, что причины Юркиного отказа весьма банальны: отсутствие денег и Юркина стеснительность…
– Восьмой «А», выходи на улицу, будут фотографировать! – ворвавшись в класс, громко прокричал Серёжка Отливанов.
Повторять второй раз не понадобилось. Школяры шумной ватагой вышли на школьное крылечко, где уже стоял и нетерпеливо крутил в руках фотоаппарат какой-то незнакомый мужчина.
– А Николай Александрович где? – вдруг спохватилась Наташка Канонерова.
– Щас придёт. Это ведь он меня попросил всех собрать.
Серёжка Отливанов оглянулся на открывающуюся школьную дверь, в которой показался Николай Александрович.
– Во, я ж говорил.
– Ну, как? Все собрались?
– Да нет, не все, – деловито ответил за всех Колька Шмелёв. – У нас многие заболели, какая-то эпидемия. Кольки Отливана нет, Ляпцева, Иванова, Сашки Петрова…
– Ну, что поделаешь? Будем фотографироваться, кто есть. Идёмте за школу, там никто нам мешать не будет.
Место для фотографирования долго искать не пришлось. Остановились возле скамейки.
