–Сель, а правда, что ты с той девочкой училась в одном классе?
Я киваю. Рассказывать особо нечего, но неловко молчать, видя столько горящих любопытством глаз. И я рассказываю. Рассказываю, как учились в школе, как ходили на экскурсии. В первую ночь у костров почти никого не было, и теперь такая атмосфера, что невольно хочется открыть все секреты. Вспоминается удивительный случай, с которого и полетело всё кувырком в нашем классе. Я сбивчиво пересказываю им про мальчика, выбежавшего к тоннелю, и про тех, кто спас его от волка. Оглядываюсь: не узнал ли кто-нибудь из них себя в моём рассказе? Теперь я уверена, что тот мальчик живёт среди них, в этом лагере. Но на меня смотрят с удивлением, едва ли не со страхом. Неужели снова что-то сказала не так?
–Заблудшие?– неуверенно говорит Кит в наступившей тишине.– Как они выглядели, Сель?
–Они похожи на охрану,– торопливо отвечаю я.– Мальчик совершенно обычный. А тот, кто его спас, в чёрном обтягивающем костюме и шлеме. И у него в руке был маленький пистолет. Я не видела его, впереди было много человек. Мне потом рассказали одноклассники.
–Они.
Тик подрывается с места, словно что-то должно произойти. Все настороженно вглядываются во мрак. Но вокруг тихо, только хлопает крыльями сова за пределами светового круга от костров. Я уже жалею, что начала разговор, но время вспять не повернуть. Тик поворачивается ко мне, в глазах пляшут оранжевые искры, губы сомкнуты в тонкую линию.
–Ты врёшь.
–Мне нет резона говорить неправду,– обижаюсь я.– Да, мы знакомы всего пару дней, ты можешь верить мне только на слово, но…
–Тик, хватит!
Кит бросает в костёр несколько веток и поднимает сердитый взгляд.
–Она права: какой смысл сочинять сейчас сказки? Да и что она могла знать, живя в Городе? Не её вина, что в своё время мы допустили ошибку.
–Не мы,– насупившись, отвечает Тик. Он покачивает раненную руку, будто усмиряет боль. Мне жалко его, и Кит, и всех остальных. Мне никто не объясняет, кто они – эти заблудшие, но, как видно, они доставили немало огорчений лесным жителям до моего прихода.
–Мы, Тик, мы, пускай нас и не было здесь в то время. Всё, что происходило, происходит и будет происходить здесь, касается каждого из нас вне зависимости от наших желаний. И если прежде была допущена оплошность, кроме нас разгребать последствия некому. Сель, ты теперь с нами, думаю, тебе полезно будет узнать, что так расстроило нас в твоём рассказе.
Она легко перепрыгивает бревно, кивком указывает следовать за ней.
