* * *
Степан говорил с Виктором по-польски, так, из чистой паранойи, тем более что вероятность прослушивания линии, да хотя бы той же PVDE представлялась, даже теоретически, минимальной. Федорчук польский понимал, но отвечал по-русски.
— Привет, Раймонд! Что за пожар во время наводнения? — недовольства в голосе Матвеева не было, что и понятно: если друг выдёргивает тебя из объятий любимой женщины, да еще и во время посленовогоднего "отходняка", значит, на то есть более чем веские основания. Но вставить лёгкую "шпильку", восходящую к общему "культурному наследию", он упустить случая просто не мог.
— Дело плохо, Майкл, — судя по всему, Витька вообще не обратил внимания на язвительное обращение — в новостях… по радио сообщили… в общем… Кисси погибла… на Рождество… в Испании… где-то под Саламанкой.
Новость, буквально через силу вытолкнутая Федорчуком в телефонную трубку, оглушила. Если бы Матвеев уже не сидел перед телефоном в задней комнате ресторана, то точно опустился бы с размаху на шаткий "венский" стул. Вот так, без предисловий… Мокрым веслом по роже…
— Насколько можно доверять этой информации? — внезапно севшим до сиплого шепота голосом переспросил Степан. — Я тебя спрашиваю!
Хотелось орать в голос на ни в чём не повинного Виктора. Топать ногами и швырять подвернувшиеся под руку тяжёлые предметы.
"Гонец с дурными вестями повинен смерти".
Матвеев на мгновение утратил самоконтроль, что случалось с ним крайне редко, хотя и случалось… Когда погибла Наталья, он готов был пойти на всё, лишь бы отомстить водителю-убийце, и только вмешательство друзей удержало его от совершения непоправимого… Он даже пистолет смог тогда достать… Олег с Виктором выбрасывали потом этот пистолет… по частям… по разным мусорным контейнерам… по всему большому Лондону.
"Сеятели…"
Степан несколько минут смотрел на телефонную трубку и чувствовал, как отходит тёмная волна животной ярости, уступая место холодной профессиональной злости. Федорчук благоразумно молчал, пережидая вспышку гнева.
— Подтверждения из других источников, кроме радио, есть? — теперь голос Матвеева звучал ровно, даже подчёркнуто ровно, и холодно.
— Пока нет… газеты… они все пьют из одной лужи, Майкл. Независимых еще, вроде, нет. Праздники всё-таки, да и нахожусь я сейчас не в самом цивилизованном месте, хоть и в центре Европы, — Виктор говорил по существу, не размениваясь на дурацкие вопросы, типа: "Ты в порядке?" — или на ничего не значащие слова ободрения. Лишнее это всё.
