Ну, пошли мы вместе. На улице тепло, птички щебечут, весну славят.
Люба щебетала не меньше этих птиц, но я ее не слушал, она меня мало интересовала. Правда, она рассказала, что у нее мама заболела, очень нужно ее навестить. А я ей говорю, что видел ее мать буквально вчера, что она жива и здорова.
Так зашли мы в лес, где девчонке одной и на самом деле страшно бы идти. Люба говорит:
– Я с тобой ничего не боюсь, у тебя вон ружье. А почему ты ни в кого не стреляешь? Вот, смотри, какая курица на суку сидит!
А я ей:
– Глухарку стрелять нельзя, она к осени птенцов выведет.
– А рябчиков можно? – спрашивает Люба. Говорю, что можно, стрелять буду только самцов, а самочек – нельзя.
А она опять:
– А как ты отличишь самца от самочки?
Я говорю:
– Сейчас свистну в манок, самец и прилетит.
– А ну – попробуй!
Я достал манок, свистнул потихоньку – тут же раздалось хлопанье крыльями и со своим «тю-тю-тю» появился красавец-самец. Я выстрелил – он упал. Люба долго его рассматривала:
– Какой красивый! А сколько ты их можешь убить?
– Сколько надо, столько и убью!
Она:
– А чего это он на свист прилетел?
Я ей объяснил, что это – любовь, он подругу свою защищает, чтобы другой кавалер ее не увел.
Люба:
– А ты другого тоже убей. Ой, не надо, а то ей еще одного искать придется!
Так мы и шли. Я настрелял с десяток рябчиков, больше не стал. В мою сумку все они не вошли, и я предложил часть Любе, если ей не тяжело.
Она охотно согласилась, подогнув юбку, уложила рябчиков в подол, как в сумку.
Идем дальше, она все чего-то говорит, говорит. Подошли к ручью, на ней были короткие сапожки, в которых ручей не перейти. Я, как малого ребенка, подбросил ее на руках, усадил на плечи и понес. Она визжала от восхищения:
– Какая в тебе силища!
Так незаметно подошли мы к деревне. Уже вечерело. Я попил чаю, поужинал и лег спать, сказав, что завтра нужно явиться в военкомат.
Просыпаюсь утром от громкого разговора моей матери с матерью Любы. Любина мать говорит, что я испортил ее дочь – вся рубашка в крови. Оправданий моих, что это кровь от рябчиков, – никто не слушал.
Пришел ее отец, они долго говорили с моим отцом и решили идти в сельсовет и регистрировать меня с Любой. Ее отец говорит: вчера, дескать, там регистрировались Аня с Сергеем – новым механиком.
Я чуть было рассудка не лишился, хотел вскочить, бежать и избить этого Сергея. И со злости согласился на брак с Любой. В сельсовет пришел молча, отец Любы (а он как раз и был председателем сельсовета) сидела за столом, и у него уже была приготовлена книга регистрации бракосочетаний.
