Непостижимая Шанель | страница 87
Кому Габриэль была обязана необычным знанием ослиной породы? Надо было видеть ее, когда она говорила: «Хм, вы же знаете, что это такое, когда какому-нибудь чертову ослу придет в башку тащиться шагом. Хотела б я посмотреть на того, кто заставил бы его сменить аллюр…» Казалось, она имеет в виду какое-то конкретное воспоминание. Но все попытки заставить ее добавить еще что-нибудь бывали бесполезны. Когда же собеседники старались разгадать смысл оброненной ею фразы, она замечала, что это всего лишь воспоминание детства, сохранившееся с той поры, когда ее отец выращивал лошадей. Ложь рождалась так естественно! Она добавляла: «Вы знаете, у каждого из нас был свой ослик». Безусловно, имея при этом в виду своих братьев и сестер.
О проказах в компьенском лесу — никогда ни слова.
Такое поведение становится понятным, когда видишь снимок, сделанный в Робинсоне бродячим фотографом, когда перед его объективом собрались все участники кавалькады. Какая неудовлетворенность в глубине таких красивых в то время глаз Габриэль! На тонком лице, затененном огромной шляпой, — следы непостижимой горечи. Сдержанность очевидна, ироничность тоже. Улыбка, на улыбку не похожая, гневный рот, беспокойная грация озадачивают, словно маскарадный костюм. Только со всей очевидностью бросается в глаза стремление этой гордой амазонки к свободе.
И угадывается главное… Неподражаемая лихость маленького галстука-бабочки делает ее владелицу чудом своеобразия. По сравнению с окружающими ее хорошенькими девушками кажется, что она принадлежит к иной человеческой породе.
Мы видим, что техника одежды, которая через пятнадцать лет будет отличать Шанель, уже определяет особенности надетого ею в тот день костюма. Автором его, без сомнения, был скромный портной из Круа-Сент-Уэна.
Строгий жакет с узкими бортами; отложной воротник, контрастирующий своей почти мужской строгостью с кружевной пеной прелестных расшитых воротников а-ля Генрих II, которые стягивают шею и в которых остальные участницы этой кавалькады похожи на призрачные экспонаты из Музея костюма; шляпа отменного черного цвета, чей покрой уже подчиняется законам иной перспективы и делает анахроничным обилие вуалеток, органди и лент, которыми увенчаны головные уборы девиц Форшмер и Орланди, — так начинает возникать тот стиль, который, нарушив обычаи, отличит Габриэль Шанель от других женщин и вскоре сделает ее знаменитой.