Проект был набросан в июле 1915 года. В сентябре все было готово.
Габриэль не замедлила обнаружить, насколько ценной оказалась ее инициатива. Но могла ли она предположить, что выгода будет столь велика? Заказы испанского двора, из Мадрида, из Сан-Себастьяна, из Бильбао…
Ателье в Биаррице работало с полной нагрузкой и насчитывало более шестидесяти работниц.
В конце года, гордая своей победой, которой она была обязана только себе, Габриэль вернулась в Париж, где ее служащим пришлось увидеть ее в истинном свете: она была импульсивна, изменчива, авторитарна, резка. Она держала себя полной хозяйкой, сама осуществляя связь между своими передовыми постами. Она снабжала Антуанетту непосредственно из Парижа, где одно из ее ателье работало только на Испанию. Подобно тому, как командующий армиями передвигает свои резервы по мере военной необходимости, так и Габриэль переводила из Парижа недостающий персонал в Страну Басков и, предпринимая шаги более рискованные, с успехом осуществляла маневры в обратном направлении. Она донимала перепуганных провинциалов, сопротивлявшихся тому, чтобы их «доченька ехала в Париж», упорно стояла на своем, убеждала родителей в том, что их долг разрешить девушке уехать. А опасности города, войны, а солдаты-дебоширы, а цеппелины? «Подумаешь!» — сварливо возражала Габриэль. Патриоты они или нет? Побежденные семьи склоняли голову и уступали.
Таким образом, в то время как в Вердене шли беспощадные сражения, Габриэль Шанель укрепляла свою империю. Париж переживал студеную зиму, о которой на вершинах Монмартра писал Пьер Реверди. Постоянно мучимый голодом, холодом и гвалтом, устраиваемым в нижней квартире Утрилло, Реверди приподнимал завесу над тем далеким временем.
В то время уголь
Стал так же драгоценен
И редок, как золотые самородки,
И я писал на чердаке,
Где снег, падая
В щели крыши, становился
Голубым.
От холода умирали дети. Над военной промышленностью висела постоянная угроза нехватки каменного угля. От угля зависела победа, и Бой нажил состояние. Его личные интересы так идеально совпадали с общими, что он мог посвятить им себя без зазрения совести.
В первые месяцы 1916 года Габриэль Шанель безраздельно властвовала над тремястами работницами. Ее независимость была обеспечена.
Для тех, кто еще стремился выглядеть элегантно, волнующая альтернатива «Шанель или Пуаре?» перестала существовать. Грозный конкурент Габриэль отдал свой талант исключительно на службу армии. Мобилизованный в интендантские службы,
