Батюшка-гром | страница 36
Батюшка так храм внутри расписал, что о свободном пространстве не могло быть и речи. Племянница Анны Анисимовой, Наталья, преподаватель географии, вспоминает: «Первое, что он мне и сёстрам подарил – пластилин. А однажды приехали, а он нам по куску шоколада дал.
Внутреннее убранство Дмитриевский храма, с. Хорошилово
Мы с Евдокией долго не могли понять, как с ним надо обращаться – думали, что это какой-то пластилин особый, и из него нам тоже надо лепить «красоту». То, что батюшка Павел – творец красоты, мы поняли сразу. Он всё делал красиво. Чудом было то, что сам-то он ходил в изношенной одежде, которая вся в глине, краске, жил в какой-то избушке, похожей на конуру, вечно в ней текла крыша, гуляли сквозняки. Да и храм его тоже был каким-то невидным – кривобокая кровля, окна закрыты наглухо какими-то коврами, старыми одеялами, шинелями. Оказывается, что это делалось для того, чтобы изнутри не пробивался свет, когда батюшка по ночам работал в храме. Помню своё посещение церкви: вошла в неё ранним утром, солнце играло лучами под куполом, а он был так расписан, что у меня от красоты дух захватило. Потом открыли перед службой окна – такой радости, расплёсканной по стенам, дверям, лавкам, больше нигде я в жизни не встречала, хотя приходилось бывать и в музеях, и в картинных галереях, и в старинных дворцах».
Евдокия, сестра Натальи, воспитательница в детском садике, добавляет: «У нас в детстве была какая-то радостная тайна, красота в храме открывалась только для нас. Только мы знали, что за чудеса творятся втайне от людей. Ведь батюшке запрещали расписывать храм. И еще была тайна: мы все крещены были батюшкой Павлом. Никто из наших друзей и подружек не знал, что у нас есть «свой» батюшка, у которого мы исповедуемся и причащаемся. Наша мама и её сестра, тётя Нюра, учили нас особо о своей вере в Бога не распространяться, «держать Господа в душе».
Как-то старостой села Хорошилово власти поставили «своего» человека, абсолютно не верующего, чтобы он следил за церковной кассой и доносил о малейшем «самоуправстве» батюшки. Староста рьяно взялся за дело, но вскоре попросился к отцу Павлу на исповедь и во всём сознался – стал глубоко верующим и был все годы очень близким батюшке.
Однажды в селе от одного сорокалетнего мужчины-пропойцы ушла жена, оставив ему детей. Отец Павел пригласил его помочь при строительных работах. Мужик долго торговался, обговаривал условия – чтобы обязательно была выпивка, но вдруг с ним что-то произошло: к стакану с проклятым зельем даже прикасаться перестал. Батюшка его попросил, чтобы он отыскал свою жену и вместе с ней пришёл к нему – та наотрез отказалась. Мужик стал посещать храм, начал вести праведную жизнь, детей до ума довёл, а про жену рассказывали – спилась в городе.
