Я лежал и тихонечко бредил. Настойчиво во мне повторялись слова: «Так и не позвонил Натке, а обещал. Так и не позвонил Натке, а обещал! Так и не…»
Потом мне стало казаться, что через равные интервалы звонит телефон, Натка, я приподнимался с постели, и каждый раз оказывалось, что это липа, моя бредовая ошибка. Я перестал подыматься и лежал тихо, но телефон звонил каждую минуту, а мама почему-то не подходила. После началась легкая карусель: то телефонный звонок, то звонок в дверь, то один, то другой, то икс, то игрек, икс - игрек, икс - игрек, икс - игрек… Пи в кубе. Икс - игрек - пи в кубе; икс - игрек - пи в кубе. Пи-пи в павильоне в «Тропиках». Фирменный морковный сок в специальном прозрачном кувшине на голове у заблудившейся в дебрях Натки. Полный восторг.
- Тебе нравится «Восторг»? - не размыкая губ, спросил я, не зная еще, долетит ли до нее мой голос. Она засмеялась. Тихий колокольчик!
- А нравится мчаться в «амфибии» с моей гениальной приставкой - прямо к звездам в черном небе, обгоняя тяжеловозы-патрули?
Она опять засмеялась и сказала среди легкого звона:
- Эта вода такая же прохладная, как в колодце. Она тебе поможет. Я спросил:
- Тебе нравятся фиолетовые купальники фирмы «Дельфин»? Тебе очень идет фиолетовый купальник фирмы «Дельфин». Я помню, ты была в нем, когда мы в бассейне «Факела» сдавали плаванье, это еще до того, как мы летали на Аякс «Ц», до того, как я в тебя влюбился.
Колокольчики звенели не переставая.
- Пи логическое в четвертой фазе неминуемо стремится к нулю. Так? - спросил я, почувствовав вдруг на своем лбу что-то холодное.
- Не обязательно, - сказала она.
- Какая приятная у тебя рука, - сказал я.
- Это не рука, это компресс с водой, прохладной, как в колодце.
- А на ней рука? Да? Я не ошибаюсь? Твоя ладошка?
- Не ошибаешься.
- Не убирай ее, пожалуйста.
- Хорошо. Не буду. А ты не прыгай, скоро все пройдет.
Дзинь-ля-дзинь колокольчики, все тише и тише.
- Я не буду прыгать, мне уже лучше, только Ты не убирай ладошку.
Я приоткрыл глаза и спросил:
- Что это было со мной? Вдруг совершенно внезапно накатило.
- Не знаю, - сказала она. - Накатило и укатило - какой-то легкий приступ. Микропереутомление в кубе. Она тихо засмеялась.
- Мама просила передать, что поехала на космодром отвезти папе перед полетом на Аякс «Ц» пирожки с картошкой. Она открыла мне дверь уже в пальто.
- Хорошо, что она не заглянула ко мне, - сказал я, снова закрывая глаза и жутко боясь, что Натка уберет ладошку с моего лба. - Она бы разволновалась и раскудахталась. Она, знаешь ли, парит надо мной, когда я болею. Когда мне было пять лет, у меня температура подскочила однажды до сорока пяти и пяти десятых градуса.
