Манчини проглотил еще кусок, опрокинул бокал, поднялся, тронул поросенка носком ботинка.
- Ерунда. Все образуется. Не психуй. Что все-таки она сказала?
Бакстер снизу вверх зыркнул на Манчини, показал головой: если б с тобой разговаривали жены с того света, посмотрел бы я на тебя, бодрячок. Бакстер перевернулся на живот и зарыдал.
Манчини сгреб зверьков в пластиковый пакет, вынес на кухню. Вернулся. Бакстер хлестал шампанское прямо из горлышка.
- Она сказала, что завтра позвонит и кое-что выложит. Чтоб я был дома с утра. Около восьми. Понял? Может пригласит меня к себе?
В глазах Бакстера мелькнуло безумие. Манчини решил остаться с другом до утра. Спали на ковре, не раздеваясь. Манчини хотел принять душ - передумал. Бакстер рухнул, как подкошенный.
Среди ночи Манчини показалось, что Бакстер ходил. Билли приоткрыл глаза. Никого. Утром Манчини проснулся от дурного запаха из кухни, бросился туда, сразу же схватил пластиковый пакет; кроме жертв вчерашней проверки Бакстера, там лежал еще и попугай. Комок слипшихся перьев. Любимая птица Салли. Манчини поморщился.
Над блюдом с мясом роились мухи. На черном смокинге, громоздившемся на полу у окна, замерла бабочка. Бакстер лежал, скорчившись, на боку, изо рта вытекала коричневая жижа и струилась по щеке. Рядом с рукой Бакстера Манчини заметил осколок разбитого бокала, острый, как бритва.
Билли подумал, что сейчас Бакстер неловко повернется, дернет рукой и… обрежется. Он нагнулся, двумя пальцами приподнял осколок. Хрусталь покрывала дымчатая пленка - красноватая муть. Неужели Хай уже обрезался? До меня? Манчини оглядел руки Бакстера: нигде ни царапинки. Билли сообразил, что стало с попугаем, брезгливо выбросил осколок.
Бакстер захрипел, нелепо повернулся, не просыпаясь, подсунул по ухо мятую лоскутную подушку.
Манчини хотел растормошить Бакстера, но понял, что не дотронется до него. Вышел на кухню, налил ледяной воды в кружку, вернулся, долгим взглядом посмотрел на друга и, медленно наклоняя кружку, нацелил струю на затылок, заросший густыми волосами.
Бакстер вздрогнул, открыл глаза. Вчерашнее безумие так и застыло в них. Воспаленные веки производили отталкивающее впечатление. Бакстер присел, потом кряхтя поднялся, дотронулся до головы - разрывалась от боли - посмотрел на баранью кость с лохмотьями мяса и… все вспомнил. В ужасе посмотрел на часы.
До звонка Салли оставалось меньше получаса.
Бакстер побрел в ванну. Билли услышал, как зашумела вода, Бакстер что-то разбил и чертыхнулся. Хаймен возился долго. Манчини смотрел на часы.
