– Это все из-за того дома-призрака? – предположила Сесилия.
– В смысле?
– Ты не хочешь возвращаться на Кубу из-за того дома, о котором мне рассказывала.
Гея кивнула.
– У меня есть своя теория, – помолчав, прошептала она. – Я думаю, такие жилища, меняющие месторасположение или облик, – это души определенных мест.
– А если по округе таких шастает два или три? – спросила Сесилия. – Все это души одного и того же города?
– У места может быть больше одной души. Места – они как люди. У них много лиц.
– Честно говоря, никогда раньше не слышала о домах, которые вот так изменяются.
– Я тоже, но уверяю тебя: в Гаване есть здание, которое меняется всякий раз, как ты в него попадаешь, а теперь в Майами завелось другое, которое гуляет, где ему вздумается.
Сесилия порылась в песке и вытащила ракушку.
– А что это за дом в Гаване?
– Место обманов. Чудовище, созданное, чтобы врать. Там все не то, чем кажется, а то, что кажется, – вообще не существует. Не думаю, что человеческая душа способна выжить в такой неопределенности.
– Мы ни в чем не можем быть уверены.
– В жизни всегда есть неожиданности и случайности, и мы готовы вынести некую порцию неопределенности. Однако если происходит нечто, подрывающее самые основания обычной жизни, это несоответствие разрастается до нечеловеческих масштабов. В таком случае оно становится опасным для нашего рассудка. Мы переносим собственные страхи, если знаем, что остальная часть общества движется в допустимых пределах нормального, потому что в глубине души надеемся, что эти страхи – лишь мелкие индивидуальные смещения, которые на внешнем мире не отразятся. Но стоит страху коснуться внешнего окружения, как человек лишается естественной опоры – он теряет возможность обратиться за помощью или утешением к другим… Вот чем был гаванский дом-призрак – темным бездонным колодцем.
Сесилия покосилась на подругу:
– Думаешь, дом в Майами – тоже такой?
– Ну конечно нет! – горячо возразила Гея.
– Тогда почему ты не хочешь о нем рассказать?
– Я же говорила: эти дома-призраки несут в себе частички души города. Дома бывают темные и светлые. И я не хочу знать, из каких – этот дом. Так, на всякий случай.
– Мне очень не хватает твоего рассказа про вторую встречу с домом, – пожаловалась Сесилия без надежды на удачу.
– Он был на пляже.
– Здесь?! – вскрикнула журналистка.
– Нет, на маленьком пляже в Хэммок-парке, рядом с Олд-Катлер-роуд. Бывала там?
– По правде сказать, я мало куда хожу, – призналась Сесилия смущенно. – В Майами мало чего интересного.
