— Вот в этом гвалте? Посмотри вокруг! Матросы и мелкие торговцы. Уличные девки и карманные воришки. Наемные солдаты и фермеры. И ты собираешься обсуждать важные вопросы в таком месте?
— Ты совершенно прав, Мэцах. Именно — в таком месте. И именно по тем причинам, на которые ты указал. Хотя бы потому, что никому в голову не придет наблюдать за обычным трактиром в бедном квартале. А вот твой дом — наверняка под наблюдением. Я не хочу, чтобы кто-то подслушал нашу беседу.
— Все настолько серьезно? — старик недоуменно поднял брови. — В прошлый раз, когда ты пришел с рассказом о том, что вампиры объединяются, и у них появился король, ты не скрывался так. Ты кричал об этом на всех углах, привлекая сторонников. Что же случилось на этот раз?
Табур наклонился, отодвигая миску с колбасками в сторону.
— Мэцах, на этот раз все гораздо серьезнее. Зверь просыпается. Я видел это собственными глазами. Ты понимаешь, что это означает?
Старик сжал посох, глаза его лихорадочно заблестели.
— Черный, ты понимаешь, о чем ты говоришь? Ты уверен в своих словах? Я не могу поверить тебе.
Заклятья, наложенные столетия назад, не могут ослабнуть. Не такова их природа, ты знаешь об этом лучше меня. Шигайон может проснуться только в том случае, если кто-то извне ослабит заклятья. Но кто же настолько безумен? Я не верю тебе!
— Неужели ты думаешь, что я стал бы лгать в этом? Какой резон? Если хочешь, я открою Зеркало Вод, и ты посмотришь сам, чтобы убедиться. Он просыпается, и нужно срочно что-то делать.
— Да, тебе нет смысла обманывать таким образом. Но так не хочется верить в это. Столько лет мы жили в покое, не считая мелких неприятностей. И вот… — Мэцах нервно, залпом выпил всю чашу вина. — Знаешь, я иногда размышлял над природой Зверя. Ведь никто никогда не пробовал понять его…
— И что? Ты что-то понял?
— Я просто хотел сказать, что все, возможно, совсем не так, как мы себе это представляем.
Откуда мы знаем, что Зверь — зло? Потому что с ним в древности сражались великие маги? Но это ничего не значит! Они могли так же заблуждаться, как заблуждаемся мы. Почему Зверь нападает?
Почему считается, что он жаждет разрушить весь мир? Ты скажешь, что такова его природа? Но что мы знаем о его природе? Да ничего! Понимаешь, о чем я, Черный?
— Ты всегда хотел надеяться на лучшее, Мэцах. — Табур устало улыбнулся. — Вот и сейчас ты готов оправдать Зверя тем, что ему не хватает понимания. Ты и тогда, с вампирами, не хотел поверить в то, что они собираются захватить мир. Все говорил о том, что это — нерационально.
