Не считая лет | страница 12



По крыльям пробегает дрожь.
Случись беда — пешком отсюда
домой до базы — не дойдешь…
Цель позади.
Крути, сколь можешь,
за пируэтом пируэт.
Пусть вылезает фриц из кожи,
паля зенитками вослед.
Снижение…
Скорость до отказа…
Под солнце, чтоб ударил блеск
в глаза зенитчиков.
Не сразу
они увидят, где ты есть.
Теперь на юг,
туда, к болотам,
к лесным массивам, в тишину,
где немец по своей охоте
не побывал за всю войну…
Цель далеко.
Как фотоснимки?
Как там АФА?[1]
Скорей домой!
А день стоит!
Ни капли дымки,
ни облачка над головой.
* * *
Сел. Зарулил.
У капонира —
бригады техников черед.
И тут же «виллис» командира
тебя с открытой дверкой ждет.
Земля родная.
Неба просинь.
Качает хмелем тишина.
Шофер протянет папиросу
и зажигалкой щелкнет:
— На!
Тут загордиться впору: что ты!
Такая встреча!
Только факт:
весь труд твой, смысл и риск полета,
расскажет снимками АФА.
…А через час,
сгибаясь круто,
земля под крыльями летит.
И вновь зенитные «тулупы»
тебя встречают на пути…
…Вот так, усталый, на закате
прилег — планшет под головой.
Поднял посыльный:
— Срочно к Бате!
Приказ — на десять дней домой! —
* * *
Домой?
Да можно ли поверить?
Не розыгрыш? Вот так — домой?..
Едва закрыв штабные двери,
я снова вынул отпускной.
О, невесомая бумага,
какую ты имеешь власть!
В унтах, в комбинезоне, в крагах —
перечитал — пустился в пляс…
Тогда,
в году сорок четвертом,
воюй, пока ты жив и здрав,
а отпуска или курорты
гражданских не имели прав.
Случалось, в маршевых, в попутных
частях — отпустят на часок.
Но чтобы так, на десять суток,—
никто рассчитывать не мог.
Не понял сразу, что не просто
начштаба говорил со мной
о матери с отцом, о сестрах.
И вот, пожалуйста, домой!
2
Все начинается с дороги,
с пронзительной минуты той,
когда у отчего порога
ступеньки скрипнут под тобой.
На вертлюжок закрой калитку.
На отрочество оглянись.
Дорог нехоженые свитки
разматывать не торопись.
Все взвесь,
не сделал ли огреха?
Пошел, а надо ли искать?
А может, память горьким эхом
до гроба будет окликать?..
Все начинается с дороги:
удача, подвиг и вина.
И первый выстрел по тревоге,
и первый бой,
и вся война.
Да и судьба твоя — отсюда,
и судьбы всех, ведущих бой…
И в жизни есть такое чудо,
как возвращение домой.
* * *
Стою на станции знакомой.
Оторопел: ой, как мала!
В висках набатом: до-ма, до-ма!
гудят, гудят колокола…
Был полдень
ласковый и синий.
Дымились стрехи от тепла.
Гряда оливковых осинок
вдали качалась и плыла.
Горели в солнечном пожаре
водой набухшие лога.
Как гуси серые, лежали
в полях последние снега.
Я шел
и вглядывался живо,