Я зажмурился, потом снова открыл глаза, решив, что задремал от переутомления. Сперва мне показалось, что на нём что-то облегающее, но, когда он соскочил с волка, я разглядел, что он совсем голый. Лишь за спиной у него развевался отлетевший назад короткий мерцающий плащ. Я замер, пытаясь понять, сплю я или нет. Незнакомец нисколько не проваливался в снег, который там был ещё глубже, чем в месте, где стоял я сам. Он нагнулся, ища что-то, не нашёл и выпрямился, озираясь. И тут он увидел меня.
Мы стояли, глазея друг на друга, я – с рогом в руках, он – остановившись на полпути ко мне, словно окаменев. Теперь я видел его отчётливо. Он был высокий, худощавый, с прямыми платиновыми волосами, спускавшимися до пояса и белевшими в свете луны, и почти такой же белизной светилась его кожа. Лицо было молодое, с неправильными чертами, но странно красивое. Голую грудь пересекала сверкающая серебристая перевязь, на которой висел меч. Казалось, он остолбенел, столкнувшись со мной. Возможно, я представлял для него ещё более непривычное зрелище. Интересно, как я выглядел со стороны, запыхавшийся, в заскорузлой от снега финской зимней куртке, из ворота которой свисал размотавшийся шарф? Тем не менее он первым преодолел оцепенение и шагнул ко мне.
– Рог-то отдай, – услышал я.
Ну, скажет читатель, автор совсем заврался! Не хочет же он утверждать, что воин из дружины Одина говорил с ним по-русски.
А я этого и не утверждаю, потому что ничего не могу утверждать наверняка. Я вовсе не уверен, на каком языке он со мной говорил и говорил ли вообще – возможно, он общался со мной мысленно. Во всяком случае, я прекрасно понял, что он мне сказал.
– Не бойся, ты без оружия, я с тобой драться не буду. Отдай рог.
Нормальный человек тут должен был бы подумать, что сходит с ума. Но многие мои коллеги считают, что мне не с чего сходить. К тому же специалист по литературе Средневековья и Ренессанса, пишущий о теориях вдохновения – явление, далёкое от нормального человека.
– Ты… Сигурд? – выпалил я. И увидел, как расширились его глаза на бледном лице (даже в ночи было видно, что они пронзительно-синие).
– Откуда ты меня знаешь?
– Я всё про тебя знаю, – захлёбываясь, выговорил я. – Ты сын Вёльси, то есть самого Одина, он так назвался. Ты убил дракона Фафнира. Потом ты обручился с валькирией Брюнхильд…
– Я зову её просто Брюн, – прервал меня Сигурд. – Кто ты? Меня уже давно никто не узнавал. Откуда ты всё знаешь?
