- Актриса?
- Искусствовед. Художественный редактор издательства «Искусство».
Волгин рассматривал картины Тестова с недоумением. Они не возбуждали никаких чувств и мыслей, кроме удивления: зачем все это? «Может, я ничего в этом деле не смыслю?» - подумал он и стал прислушиваться к разговору посетителей. Маленький лысый человек в коричневом костюме и старомодных лакированных туфлях говорил, обращаясь к высокому седому мужчине:
- И все-таки интересный, оригинальный талант, большой талант! - При этом он энергично жестикулировал и почему-то беспокойно оглядывался по сторонам. - Это настоящее искусство!
- Эффектно, но... плоско, - сказал другой.
- Напрасно вы так. Есть благие порывы, динамика... -неуверенно возражал ему третий голос.
- Кисть плохая... Этот резкий колорит создает настроение. Тени несколько тяжелые, но сочные... Ей-богу, хороши.
- Что вы! Да он совсем не владеет красками. Холодный, какой-то мертвый тон. Вон посмотрите: у девушки розовые глаза и лиловые щеки. Не живопись, а мазня на каком-то чахоточном фоне. И главное - мысли нет. Ни мысли, ни чувства.
- Да что вы в самом деле! Какие еще вам мысли! Это же картина, а не философский трактат. Дидактика - область политического плаката и карикатуры.
- Но ведь передвижники...
- Что «передвижники»? Пройденный этап! Так писать теперь нельзя. Живопись Крамского представляет теперь только исторический интерес. Это вчерашний день искусства...
Лебедева оказалась рядом с Владимиром.
- Какая прелесть! - восторженно заговорила она, кивая на зимний пейзаж под названием «Ворона».
На переднем плане у заснеженного хутора черным пятном сидела та, именем которой называлась картина, и чистила клюв.
- Ничего особенного, - отвечал равнодушно Владимир.
- Это вы от зависти, - усмехнулась Люся. - Вам так не написать. - И отошла к другой картине.
- Такое я не собираюсь писать.
- Нет, вы обратите внимание на этот букет. Вот отсюда. Станьте сюда! - командовала она. - Правда, хорошо? Особенно сирень. Даже запах чувствуется. Правда? - Она слегка повела носом, будто действительно ловила воображаемый запах сирени.
- Запах действительно чувствуется. Запах хороших духов, - улыбнулся Владимир, скосив глаза на Люсю.
Лебедева наигранно фыркнула, скривив уголок обильно накрашенных губ, повела тонкими бровями и отошла в сторону. Владимир и Аркадий пошли за ней и остановились у небольшого холста, на котором выписан ледяной каток, весь изрезанный синими следами коньков. Следы похожи на обледенелые сучья дерева. Посредине пруда изображены крошечные фигурки людей в розовых, синих, коричневых и лиловых спортивных костюмах. У картины уже стояли пожилая толстая дама и мужчина с ребенком на руках.
