Ну что, гвозди принес?
– Вот, держите, – Дима передал Вадиму Петровичу коробку с гвоздями.
– Ага! Сейчас, дочура, ты увидишь, что такое настоящий работник! Сейчас я возьму в мозолистые руки молоток, гвозди и буду прибивать эти две картины к стене! – провозгласил Вадим Петрович так пафосно, точно отправлялся в последний бой с полчищем Чингисхана. – Как ты думаешь, что повесить в комнату – пейзаж или картину с попугаями? Я думаю, что попугаев мы повесим на кухню. Ведь попугай – это почти курица, а курица всяко имеет отношение к еде! Ха-ха-ха!
Дима развернулся и, не дожидаясь повешения попугаев, отправился за оставшимися рулонами обоев.
Наконец, все покупки были перетащены Димой в прихожую и он, отдуваясь, обозрел их: складывалось впечатление, что в квартиру Софьи переехал в полном ассортименте хозяйственный магазин. Внутренне содрогнувшись, Дима подумал, что теперь его попросят все это добро еще и расставить. Рядом с ним, улыбаясь, щебетала мадам Пирожкова, мама Софьи:
– Какой прекрасный юноша! Сделал столько работы и не просит ни копейки денег. Да еще молча, без этих плебейских «Жеваный крот!», «Разрази меня гром!» и прочего. Ах, меня так угнетает, когда мужчины ругаются! Но вы… вы просто чудо что за парень. Буду иметь вас в виду, если потребуется грубый физический труд! Софья, где ты его нашла?
– Эм, в вузе познакомились. Помогаю Диме готовиться к экзамену.
– Когда я вошел, она помогала ему готовиться к экзамену без юбки, – подмигнул Вадим Петрович.
– Папа! Ты опять! – вспыхнула Софья.
– Ой, по мне, готовьтесь сколько хотите, – отмахнулась мадам Пирожкова, смеясь. – Главное – предохраняйтесь.
– Ну, раз никто не против, мы пойдем в мою комнату, – объявила Софья.
– Так точно, – подтвердил Дима.
– Так точно? Погоди-ка! Так ты что же, пострел, в армии служил? – поднял брови Вадим Петрович.
– Служил. В спецназе в Новосибирске, – осторожно подтвердил Дима.
– А-ха-ха! Вот это мальчик! Ну, дочура, у тебя глаз алмаз! Погоди со своими экзаменами пока что. Сейчас мы, два бравых солдата Швейка, сядем за стол и раздавим бутылочку красненького в честь знакомства.
– Вадим, ну, может, им правда надо, – подала голос мадам Пирожкова.
– Цыц! Без баб разберемся. Идите в большую комнату, займитесь обоями, – категорично заявил Вадим Петрович. – Ну-с, молодой человек, где тут у нас бутылочка Ля Шаблизьена? Вот она, родимая. Сейчас мы ее вскроем.
Дима посмотрел на Софью: в ее круглых взбешенных глазах читалось: «Когда-нибудь сбегу из дома».
